Тайна виконта

Она написала несколько строчек, запечатала записку и поспешила вниз. Музыка всегда была ее спасением. Она утешала ее в тяжелые минуты и радовала, когда ей было хорошо. Сегодня она хотела сыграть фортепианный концерт Моцарта номер 17 – довольно сложное для исполнения произведение. Она довольно долго тренировалась и теперь сама понимала, что близка к совершенству. Почему бы ей не гордиться тем, что она делает по-настоящему хорошо?

Шарлотта встретила миссис Хабблз в вестибюле, отдала письмо и попросила организовать его доставку как можно скорее. От экономки она узнала, что Диринг только недавно вернулся домой. Войдя в музыкальный салон, она улыбнулась. Миссис Хабблз раздвинула шторы, и из окон открылся прекрасный вид на залитый солнцем сад. На деревьях уже начали распускаться почки. Природа пробуждалась после зимней спячки. Шарлотта радовалась приходу весны и возможности посадить в саду что-то новое. На фортепиано не было вазы с цветами, но Шарлотта подавила разочарование. С какой стати муж будет постоянно дарить ей розы? Она не юная восторженная дебютантка, а зрелая замужняя женщина. В последнее время благодаря Дирингу она чувствовала себя женщиной больше, чем когда-либо.

Отбросив посторонние мысли, Шарлотта устроилась за инструментом, перебрала ноты в поисках нужных и подняла крышку фортепиано. И у нее перехватило дыхание.

На клавиатуре лежала одна-единственная ярко-алая роза на длинном стебле – ее зеленые листья и алые лепестки причудливо гармонировали с кремовыми клавишами. Шарлотте был знаком язык роз. Судя по всему, Дирингу тоже. Ее глаза наполнились слезами, и одна слезинка даже скатилась по щеке. Девушка, словно не веря своим глазам, тронула нежный лепесток, потом поднесла цветок к лицу и вдохнула нежный аромат.

Ее переполняли эмоции. Она положила цветок на фортепиано и поднесла слегка подрагивающие пальцы к клавишам. Этот маленький подарок значил для нее бесконечно много. И она постаралась передать свою благодарность музыкой. Сердце колотилось в груди. Муж думает о ней. Заботится. Хочет сделать ей приятное.

Счастье, все время ускользавшее от нее, теперь казалось доступным – только руку протяни.

Она закончила играть и отошла от фортепиано с цветком в руке. Дверь в кабинет Диринга оставалась закрытой. Она постучалась, чтобы не помешать каким-нибудь важным делам. Но ей никто не ответил. Возможно, он пошел наверх, чтобы принять ванну и переодеться? Повинуясь неожиданному импульсу, Шарлотта повернула дверную ручку и, убедившись, что дверь открыта, вошла. Она никогда не заходила в эту комнату. Кабинет мужа был для нее запретной территорией, хотя никто не запрещал ей туда входить. Просто это было его личное пространство. Однако тут ее одолело любопытство.

Главным предметом мебели в этой комнате был массивный стол черного дерева, на котором все документы и письменные принадлежности пребывали в безупречном порядке. Зато на столе секретаря царил хаос. Бумаги были свалены беспорядочными кипами и грозили вот-вот разлететься. На маленьком столике с длинными тонкими ножками лежали пачки бумаги, воск, чернильницы. Из высокой фарфоровой вазы для зонтов торчали свернутые рулоны, перевязанные бечевками. Стены украшали карты всех мыслимых цветов и оттенков. Комната показалась ей живой и яркой, как ее музыка, что было странно. Ведь Диринг до мозга костей традиционен, напорист и аккуратен.

Тяжелые шторы цвета свежего мха висели по обе стороны одинаковых окон, которые пропускали в комнату много света, отражавшегося от высоких полированных стеновых панелей. Еще в кабинете был высокий книжный шкаф, в котором виднелись тома в кожаных переплетах и множество других вещичек. У Шарлотты даже глаза разбежались – она не знала, что рассмотреть сначала.

Эта комната идеально подходила Дирингу. В ней даже воздух, казалось, изменился специально для него, человека, который вызывает сильные эмоции и глубокое уважение. А в последнее время он показал ей совершенно другую сторону себя – страстную, волнующую, захватывающую сторону. Ее сердце не могло не радоваться. Она должна немедленно найти его и поблагодарить за цветок.

Ушла из дома? Куда? Диринг задумался. Он был уверен, что, если бы Шарлотта отправилась к родителям, она взяла бы экипаж и сообщила, куда направляется. В последнее время они отказались от прежней привычки красться по дому, всячески избегая друг друга. Они на самом деле стали проводить вместе намного больше времени.

Его внимание привлек стук в дверь.

– Джереми?

Ах, вот как, значит, его жена соизволила явиться. Криво ухмыльнувшись, он взял котенка на руки и распахнул дверь.

– Джереми, я…

Диринг сполна насладился ее потрясением, но, нельзя не отдать ей должное, она довольно быстро пришла в себя, и на ее лице появилась проказливая улыбка. Неужели она рассчитывает обойтись без объяснений? Впрочем, он ничего не имеет против Крикета. Коты отлично ловят мышей. Шарлотта продолжала молчать, и Диринг заговорил первым:

– Что, язык проглотила?

– У тебя мой котенок, – пробормотала она. – Ты нашел Тень.