Тайна Вильгельма Шторица

После полудня шестнадцатого мая мне вздумалось прогуляться по правому берегу Дуная. Я давно замышлял такую экскурсию, но обстоятельства препятствовали этому, да и настроение для прогулок было неподходящим. Я направился к мосту, пересек остров Швендор и ступил на сербский берег.

Прогулка затянулась. Время летело незаметно. Башенные часы пробили половину восьмого. Пообедав в сербском кабачке, я вернулся к мосту. Не знаю, какая муха меня укусила, но, вместо того чтобы идти домой, я свернул на центральную аллею острова Швендор. Едва я сделал десяток шагов, как наткнулся на месье Штепарка. Он присоединился ко мне. Естественно, тут же завязался разговор на тему, занимавшую обоих. Минут за двадцать мы оказались на северной окраине острова. Темнело. Лавочки и аттракционы закрылись. Пора было возвращаться в город. Парк совершенно опустел. Неожиданно до нас донеслись обрывки разговора. Голос одного из говорящих показался мне знакомым. Я застыл на месте, схватив за рукав спутника. Тот с недоумением посмотрел на меня. Я тихо прошептал ему на ухо:

— Тсс! Вы слышите?… Разговор… И этот голос… Клянусь, это Вильгельм Шториц!

— Вильгельм Шториц? — изумленно повторил начальник полиции тоже шепотом.

— Да!

— Кажется, он не заметил нас?…

— Нет… Ночь уравнивает шансы и делает нас тоже невидимыми.

Голос, вернее, голоса, не очень разборчивые, продолжали долетать до нас.

— Он не один, — шепнул месье Штепарк.

— Вероятно, с ним слуга…

Детектив потянул меня под крону дерева. Согнувшись в три погибели, крадучись, мы бесшумно пробирались сквозь древесные заросли. Благодаря спасительной темноте нам удалось максимально приблизиться к говорящим. Мы притаились в десяти шагах от того места, где, по нашим предположениям, должен был находиться Вильгельм Шториц. Естественно, мы никого не увидели, но это нас не разочаровало.

Еще ни разу не представлялся такой случай! Сейчас мы узнаем, где обитает наш недруг после пожара, какие строит планы… Мы при желании даже могли схватить его.

Он и не подозревал о нашем присутствии. Затаив дыхание, с невыразимым волнением мы вслушивались в разговор, который то приближался, то отдалялся, поскольку хозяин и слуга прогуливались по аллее, впрочем, не отходя далеко.

Вот первая фраза Вильгельма Шторица, которую мы отчетливо разобрали:

— Мы сможем там обосноваться завтра?…

— Завтра, — ответил невидимый участник беседы, скорее всего слуга Герман, — и никто не узнает, кто мы такие…

— Когда ты вернулся в Рагз?

— Нынче утром.

— Хорошо. А этот дом снят?

— На вымышленную фамилию.

— Ты уверен, что нас не опознают в…

Название города, произнесенное Вильгельмом Шторицем, к великому огорчению, не удалось разобрать. Но из подслушанного разговора следовало, что противник примет материальный облик в скором времени. Почему он так неосторожен? Я предположил, что поддерживать невидимость сверх какого-то срока, может быть, вредно для здоровья. Мне не представилось случая проверить эту гипотезу.

Голоса приблизились вновь. Герман завершал какую-то мысль следующей фразой:

— Полиция Рагза никогда не найдет нас под этими именами…

Полиция Рагза?… Значит, они собирались еще жить здесь?…

Потом звук шагов затих. Это позволило месье Штепарку сказать мне:

— Какой город? Какие имена?… Вот что надо будет узнать.

Я не успел ответить, как собеседники вернулись и остановились в нескольких шагах от нас. Спрашивал Герман:

— Эта поездка в Шпремберг была так необходима?

— Да, там находятся мои запасы. Да к тому же здесь мне нельзя появиться в своем обличье… А там…

— Собираетесь ли вы показаться во плоти?…

— Ну как этого избежать? Никто не станет платить, не видя берущего…

Так вот в чем дело! Шториц попал в ситуацию[171], когда невидимость переставала быть преимуществом. Ему нужны деньги, и, чтобы их раздобыть, он должен стать обыкновенным человеком.

Тем временем Шториц продолжал:

— Я не знаю, как поступить. Эти дурни разрушили мою лабораторию. У меня не осталось ни одного флакона номер два. К счастью, они не нашли тайника в саду, но он завален обломками. Помоги его расчистить.

— Рассчитывайте на меня, — с готовностью отозвался Герман.

— Приходи послезавтра к десяти утра.

— Почему не завтра?

— Завтра у меня другие дела. Я задумал одну штуку, от которой кое-кому не поздоровится! Я не уеду из Рагза, — в голосе Вильгельма Шторица звучали злоба и ярость, — пока сполна не отомщу этой семейке, пока Мира и этот французишка…

Из груди его вырвалось рычание. В этот момент он проходил совсем близко от нас. Достаточно было протянуть руку, чтобы схватить негодяя. Но наше внимание привлекли слова Германа:

— В Рагзе теперь знают о вашей способности превращаться в невидимку, только не знают, как вы это делаете.

— И никогда не узнают! — жестко произнес Вильгельм Шториц. — Нет, Рагзу рано прощаться со мной! Если эти идиоты сожгли мой дом, то неужели полагают, что в огне сгорели и мои секреты?… Дураки! Ну нет! Я еще отомщу. Я не оставлю камня на камне от проклятого города!