Тайна Воланда

и запасная. Такая же задержка необходима при схождении Игрока в земной

мир. Особенно опасна память о предыдущих существованиях, — это знание

обязательно проступит в поведении малыша, испугает родных, насторожит

учителей, оттолкнет товарищей. Только богатство и знатность семьи могут

уберечь ребенка от лишних контактов, — на то время, пока тактичный и

ничему не удивляющийся домашний наставник подготовит Игрока к

раскрытию его тайных способностей. Именно такая обстановка была создана

для автобиографического героя «Цепи».

«Сосредоточив, очистив и прояснив свое сознание, устранив из него все

нечистое, приготовив его к работе, сделав его непоколебимым и

неизменным, я направил его к распознаванию воспоминаний о своих

прежних

существованиях, —

говорит

Будда

Гаутама

в

„Маджджхиманикайя“. — Я вызвал в сознании мои различные существования

в прошлом — одно рождение, второе, третье, стотысячное, великое

множество рождений в эпоху распада мира, в эпоху его восстановления, и в

новую эпоху распада, и в новую эпоху восстановления. Я вспомнил, какое

имя я носил в каждом из них, к какому принадлежал роду, к какому

сословию, какой вел образ жизни, какие наслаждения и страдания

испытывал и каков был конец каждой из моих жизней. Покинув одну из них, я рождался где-нибудь в другом месте».

Можно предположить, что люди, поместившие Роберто в семью Орожди, имели возможность следить за его развитием. Тайная опека должна была

продолжаться и в Будапеште. У нас есть основания полагать, что один из

членов

таинственного

сообщества — человек

необыкновенного

педагогического таланта — стал преподавать физику в той гимназии, где

учился его подопечный. Существование такого наблюдателя косвенно

подтверждает эпизод, произошедший в туполевской шараге. В 1939 году

туда привезли венгра Карла Сциларда. Оказалось, что в детстве Бартини

сидел за одной партой с его братом Лео. Уехав в Германию, а затем в США, Лео Сцилард стал известным физиком, — именно он доказал практическую

осуществимость цепной реакции при делении ядер урана. Поразительных

успехов добились и другие однокашники Бартини: Эдуард Теллер стал

«отцом водородной бомбы», Эуген Вигнер разрабатывал первый в мире

ядерный реактор, Деннис Габор открыл голографию, Янош фон Нейман

создал первые ЭВМ.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. «БОГИ, БОГИ МОИ!..»

— Неужели одно слово может столько всего значить! —

задумчиво сказала Алиса.

— Когда я даю слову много работы, — сказал

Шалтай-Болтай, — я всегда плачу ему сверхурочные.

Л.Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье».

1. «В БЕЛОМ ВЕНЧИКЕ ИЗ РОЗ…»

Устами своего героя Булгаков предостерегает читателей:

«Вы судите по костюму? Никогда не делайте этого, драгоценнейший

страж! Вы можете ошибиться и притом весьма крупно». Так и оказалось: в

булгаковскую Москву явился герой, удивительно похожий на Иешуа. При

этом столица СССР описана с поразительной точностью, а таинственный

иностранец некоторыми чергами походит на реального человека — барона ди

Бартини. Может быть, в Москве тридцатых годов происходило нечто важное, имеющее самое прямое отношение к Иисусу из Назарета?

Две тысячи двадцать шесть лет назад поэт Вергилий предсказал скорое

рождение чудесного ребенка, который приведет человечество к Золотому

Веку. Буддисты ожидали Майтрейю, персы — Спасителя-Саошианта, индуисты — новое воплощение милосердного Вишну, иудеи — Мессию, могущественного царя-священника. Наконец, в маленьком галилеиском

селении Назарет посвященная Богу девственница услышала обещание: «Ты

родишь Сына и наречешь Ему имя Иисус. Он будет велик и наречется Сыном

Всевышнего, и даст Ему Господь престол Давида, отца Его; и будет

царствовать над домом Иакова вовеки, и царству Его не будет конца». «Дана

мне всякая власть на небе и на земле», — говорил Своим ученикам

Спаситель. Но Иисус знал — не мог не знать! — что и через две тысячи лет

мир будет далек от Его заповедей. Зачем же Он приходил?

«— Эти добрые люди, — заговорил арестант и, торопливо прибавив: —

игемон, — продолжил: — ничему не учились и все перепутали, что я говорил.

Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень

долгое время». А в одной из ранних рукописей Булгаков указывает точный

срок — тысяча девятьсот лет. Не его ли роман должен положить конец

«путанице»?

Есть факт. который не станет оспаривать даже атеист: то, что мы

называем Историей, пустилось с места в карьер после рождения Иисуса.

Инновационный взрыв. Сначала западному отряду человечества внушили, что надо спешить: каждому дается одна попытка, после чего избранные

прямиком попадают в рай. Реформация довершила дело: успех в мирских

делах был осознан христианами-протестантами как знак избранничества и

прямая помощь Всевышнего. С невероятной быстротой люди обследовали, поделили, оборудовали доставшуюся им планету. И двинулись дальше…

«Земля — колыбель человечества. Но нельзя же всю жизнь жить в