Тайна Воланда

тучах зелени, и прекрасный чистейший воздух…». На этот тайный островок

другого мира Странник привозит своих учеников: «…Он очень внимательно

следит за каждым более или менее талантливым человеком. Прибирает к

рукам с юных лет, обласкивает, отдаляет от родителей, — а родители-то до

смерти, дураки, рады! — и вот, глядишь, еще один солдатик становится в

твой строй…».

Страна Отцов — Отечество. Фамилия прогрессора-резидента — Сикорски

— напоминает о знаменитом русском авиаконструкторе-эмигранте. А вот еще

одно совпадение: отчество Бартини — Людвигович, а прогрессор Рудольф

Сикорски, он же Странник, однажды назван… Карлом-Людвигом! Эта

«ошибка» допущена в повести «Малыш», написанной Стругацкими сразу

после «Обитаемого острова». Сикорски здесь упомянут мельком, но зачем-то

сказано о его заслугах в нейтрализации агрессивного режима Островной

Империи. Япония?

В повести «Волны гасят ветер» действие происходит на Земле: всемогущие невидимки — Странники — ищут индивидов, пригодных для

форсированной трансформации в космические существа невероятной мощи.

Кандидатов отбирают под крышей филиала «Института Чудаков». Тот, у кого

выявлена латентная сверхчеловечность, подвергается инициации и

становится люденом (от «гомо люденс» — «человек играющий»). Их дом —

Галактика. Игроки, которые остаются на Земле, называют себя акушерами, а

человечество считают инкубатором люденов.

В повести «За миллиард лет до конца света» таинственный Фил

Вечеровский («филиус»!) испытывает интеллект и психику астрофизика

Малянова. Тайный «жрец-посвятитель» всегда рядом, — он отслеживает

состояние ученика и подводит нужных персонажей. Цель, которую

преследует Вечеровский — главная загадка этой повести: ясно, что

экзаменатор нисколько не озабочен судьбой научных идей и прогрессом

человечества в целом — его интересует лишь сам подопечный.

В последней главе Вечеровский угощает Малянова коньяком: «Это был

„Ахтамар“, очень редкий в наших широтах армянский коньяк с легендой».

Классическая анаграмма: «Ахтамар» — «Махатма Р.». В том, что буква Р —

не случайный остаток, убеждает другое произведение Стругацких —

киносценарий «Искушение Р.». Махатма Роберт? «Махатмы — это Адепты

высшего порядка, — пишет Е.Блаватская. — Возвышенные существа, которые, достигнув владычества над своими низшими принципами, и поэтому

живущие без помех от „человека плотского“, обладают познаниями и

властью, соответствующими той стадии, которой они достигли в своей

духовной эволюции».

Анаграмма — древнейший способ шифрования текстов, и Стругацкие

его, конечно, использовали. Прочитайте наоборот имя одного из

прогрессоров в повести «Трудно быть богом»: Шуштулетидоводус. В сказке

«Экспедиция в преисподнюю» есть персонаж по имени Ятуркенженсирхив. А

про анаграмму Берия-Рэбия-Рэба рассказывал сам Б.Стругацкий в одном из

своих интервью. И про планету из «Обитаемого острова»: Саракш — Ракшас.

Ракшасы — злые духи Древней Индии, а «планета зла», как и ефремовский

Торманс, удивительно похожа на Землю. Кто же тогда «земные

прогрессоры»? Ответ мы найдем в имени первого прогрессора Стругацких: Румата — Марута. Маруты — сыновья бога Рудры, прекрасные и могучие

юноши,

сражающиеся

с

ракшасами. «Филиусы».

Стало

быть,

анаграмматический «Ахтамар» — не исключение.

На столе Вечеровского Малянов видит бумажку с загадочными

письменами: «Листок был наполовину исписан символами, которых Малянов

не понимал». Вряд ли это иероглифы или буквы одного из современных

языков — их начертание известно или, по крайней мере, узнаваемо. Может

быть, греческие?.. Исключено: почти все они используются в математических

и физических формулах. Астроном Малянов может «не понять» математика

Вечеровского, но знать математические символы он просто обязан. Остается

допустить, что таким образом «Махатма Р.» пытается напомнить ученику

литеры одного из древних языков. Древнееврейского, например… Не

случайно Стругацкие выбрали для своего героя фамилию, намекающую на

Тайную Вечерю.

17. «НЕ НА РЕКЕ ТИСЕ…»

Предположим, что прототипом Филиппа Вечеровского стал Р.Бартини.

Конструктор умер в 1974 году, — и тем же годом датирована повесть. Есть и

другие «приметы» — «дуги Рагозинского» и формула Жуковского, которая

«откуда-то вдруг выплыла». Точно известно, что великий аэродинамик и

«отец русской авиации» не имел ни малейшего касательства к звездным

делам, а в астрофизике нет никаких «дуг Рагозинского». Зато аэродинамикам

хорошо знаком метод аналитического вычисления идеально обтекаемых

поверхностей — с помощью бартиниевских дуг R.

«В желтом, слегка искривленном пространстве медленно поворачивались

гигантскими пузырями осесимметричные полости…», — пишут Стругацкие. А

про «отображение осесимметричных шаровидных полостей» сказано дважды

— вдвое больше, чем требуется для наукообразного антуража. К тому же эта

фраза удивительно похожа на бартиниевское описание формы шестимерной

Вселенной: «конечная

симметрическая

система,

которую

можно

рассматривать, как топологическую протяженность, отображенную в

сферическое пространство».

Очень

впечатляет

сходство

обстоятельств

смерти

Бартини

и