Тайна Волшебницы Света (СИ)

Аэлин казалось, что он сейчас откроет свои синие глаза и взглянет на неё… что его крепкие, сильные руки снова стиснут её в объятиях, а нежные губы подарят жаркий поцелуй…

— О, melamin… взгляни на меня... я вернулась к тебе, как обещала... — прошептала она, заливаясь, наконец, потоком слёз.

Ей вдруг захотелось закричать так громко, чтобы даже его отлетевшая душа смогла её услышать! Хотелось кричать, выть, словно дикий зверь, вырвать своё сердце, чтобы унять боль!

Принцесса одним рывком вскочила на ноги, словно хотела убежать как можно дальше отсюда, чтобы только изгнать из памяти бледное лицо и безжизненное тело своего жениха.

Но вместо этого она вдруг побледнела и со стоном упала без чувств прямо на руки Леголаса…

====== Из тьмы к свету ======

Ночь в Эдорасе выдалась холодной и ненастной: беспрестанно лил сильный дождь, а мощные порывы ветра пригибали к земле кусты и молодые деревья. Молния сверкала за окнами, а порою стекла сотрясали суровые раскаты грома. Старинный дворец Медусельд, продуваемый сквозняками, казалось стонал под напором неистовой бури, скрипя деревянными ставнями и дверными петлями.

В огромной трапезной конунг Теоден, его воины-рохиррим и их гости праздновали победу в Хельмовой Пади.

Нынче утром Братство вместе с королем Теоденом возвратилось из покоренного Изенгарда, оставив Сарумана запертым в Ортханке под надёжным присмотром энтов. Так что им действительно было что праздновать — зло Сарумана Белого было задушено на корню, а сам некогда великий маг, ныне лишенный посоха, превратился лишь в жалкого пленника.

Со всех сторон раздавался смех и радостные возгласы, длинные столы ломились от множества яств, а вино лилось рекой. Мужчины пели веселые застольные песни, пили вино и подмигивали девушкам, прислуживающим за столом. Пир был в самом разгаре.

Мэрри и Пиппин с большим удовольствием присоединились к общему веселью, как и Гимли. Хоббиты вообще любили шумные застолья, чем в основном и занимались в Шире, да и гномы славились своей любовью к пирушкам до рассвета.

Лишь Гэндальф, Арагорн и Леголас присутствовали здесь исключительно из просьбы короля.

Тревожные думы о судьбе Фродо, о котором они уже давно не имели никаких известий, не давали покоя волшебнику. Он опасался за жизнь своего маленького друга и винил себя в том, что оставил его одного. Хвала Валар, с ним Сэм, уж он-то сумеет позаботиться о своём хозяине.

Арагорна, помимо тревоги за Фродо и Сэма, одолевали муки совести за смерть Халдира. Он не мог простить себе, что не оказался рядом в нужный момент, чтобы отвести беду от друга.

А Леголас не мог изгнать из памяти вид Аэлин, замертво упавшей ему на руки, узнав о смерти жениха.

Принц недолго пробыл на празднике и незаметно растворился, как он умел это делать. Лишь где-то час спустя Арагорн заметил его отсутствие, решив, что Леголас направился к Аэлин.

После полуночи пир всё ещё продолжался и Арагорн отлучился на минуту, чтобы справиться о её состоянии. Принцесса так и не пришла в себя до сих пор, лекари только разводили руками, надеясь на то, что юность и хорошее здоровье помогут ей вскоре поправиться.

Эовин вызвалась приглядывать за своей новой подругой, к которой успела привязаться, и сейчас находилась у постели принцессы, пренебрегая праздничным пиром.

Было у наследника Исильдура и ещё одно дело: совсем скоро Глорфиндел покинет Эдорас, направляясь сначала в Лориэн, дабы предать земле тело друга, а затем — домой, в Имладрис. Арагорн хотел проводить его.

Пройдя по длинным коридорам, освещенным множеством факелов, Арагорн остановился у нужной двери и тихо постучал. Эовин отворила дверь и приложила палец к губам, делая знак говорить тише.

— Как она? — негромко спросил Арагорн, осторожно заглядывая в комнату.

— Всё также! — отвечала Эовин. — Бредит, и жар никак не спадает.

Царевна тихо вышла в коридор, оставив дверь в комнату полуоткрытой. Аэлин лежала в бреду, бледная, словно призрак, и продолжала в горячке повторять имя погибшего жениха пересохшими губами.

«О, друг мой!» — глядя на неё, мысленно воззвал Арагорн к погибшему Халдиру, — «Не забирай её у нас, помоги ей вернуться из тьмы к свету!»

Наследник Исильдура стоял у двери, удрученно задумавшись и поглаживая подбородок. Помочь чем-либо сестре своей невесты он был не в состоянии. Горе, вызвавшее такую реакцию у юной эллет, пожирало её подобно пламени, и Арагорн считал, что лишь присутствие Леголаса сможет помочь ей. Однако, своего друга он здесь не нашёл.

— Когда вы вернулись из Изенгарда? — прервала его думы Эовин. — Я сегодня целый день не выходила отсюда.

— На рассвете, — ответил наследник Исильдура. — Скоро эльфы собираются возвращаться в Ривенделл, лорд Глорфиндел хотел зайти, чтобы проститься с Аэлин.

— Он заходил недавно. Но она вряд ли его услышала… — сокрушенно вздохнула девушка. — Скажи, Арагорн, это правда, что бессмертные эльфы могут умереть от горя? Или от тоски по любимым?

— Правда, — хмуро ответил Арагорн. — Я знал такие случаи. Правда, это бывает крайне редко.