Тайна заброшенного дома

Я ткнул в бинокль пальцем, и папа, продолжая держать меня за шкирку, забрал его.

– Ты понял? Бинокль конфискован до следующего распоряжения. Ты наказан ещё и на будущие каникулы! А теперь быстро в постель! Завтра до работы мы с тобой сходим к Шарбонье, и ты всё расскажешь её родителям.

Бинокль – это ладно. Сидеть дома и на следующих каникулах – тяжко. Но заставить меня донести на Аманду её родителям? Такого унижения я пережить не мог! Получил удар прямо в сердце. В одну секунду потерял всё.

Папа подтолкнул меня к кровати, погасил свет и хлопнул дверью.

Я лежал и думал, что бы помогло мне избежать такого позорища…

Мне пришёл в голову кое-какой выход, но средство было радикальное и не оставляло права на ошибку.

Лёжа в одиночестве в маленькой комнате, погрузившейся в ночной мрак, я всё-таки нашёл решение.

Глава 12

Я знал, что папа всегда встаёт в семь часов, и поставил будильник на шесть тридцать. Нелегко подниматься в такую рань, тем более в каникулы, но так было задумано.

Я заранее повесил одежду на спинку кровати, чтобы одеться как можно бесшумнее. И заранее заготовил записку, которую оставил на кухонном столе.

Я постарался как можно тише открыть входную дверь и в полной темноте направился к дому соседа.

Перелез через решётку и спрятался за сараем, дожидаясь, когда мой план начнёт срабатывать сам собой.

* * *

Точно в восемь двенадцать я услышал из своей засады, как хлопнула дверь у нас в доме. И сразу же подумал: это отец. Его тяжёлые шаги по улице подтвердили мою догадку. Он подошёл к дому нового соседа, остановился у решётки и позвал меня. Я тут же вышел.

– Оливье! Иди ко мне немедленно.

– Ты прочитал записку? – спросил я.

– Да. Честное слово, понять не могу, что у тебя с головой. Повторяю, иди сюда!

Я не сдвинулся с места.

– Не вынуждай меня самому лезть за тобой. Имей в виду, это плохо кончится!

Я не пошевелился, и папа почувствовал, что лезть самому всё-таки придётся. Он перемахнул через решётку и побежал ко мне, а я рванул к стене, по которой карабкалась Аманда.

Папа был уже в нескольких метрах от меня, но я быстро лез вверх, цепляясь за камни. Когда он притормозил у сарая, я протиснулся в дыру и спрыгнул внутрь.

Внутри сарая было темно – много не разглядишь. Я на ощупь стал искать выключатель. Нашёл с десятой попытки. «Оливье!» – кричал папа снаружи явно в ярости.

В дыре показалось папино лицо, и его выражение совершенно изменилось.

Он оглядывал всё, что там стояло: металлические баллоны, трубы, электрические провода, – и у него вырвалось очень грубое слово (не буду повторять).

Вместе с папой и я осматривал всё, что нагромоздил подозрительный сосед. На полу стояли две огромные ёмкости, в которых наверняка уместилось по тысяче литров неведомой жидкости. Возле третьей, поменьше, разместилось подобие панели электронного управления с красными цифрами и световыми индикаторами. Все три ёмкости были соединены между собой трубками и оплетены проводами. И на каждой из них были… те самые чёрно-жёлтые наклейки, которые я уже не раз видел, но никак не мог припомнить где.

Папино лицо в стене выглядело уже не сердитым и раздражённым, а скорее удивлённым и даже встревоженным.

– Оливье, – сказал папа тихо, – я… я, кажется, должен перед тобой извиниться… Но это потом. Не стоит здесь задерживаться ни на секунду. Ты слышишь меня? Мигом вылезай из этого сарая и ни в коем случае ни к чему не прикасайся! Ты сможешь открыть дверь изнутри? Аманде вчера удалось.

Я подошёл к большой деревянной двери и осмотрел засовы. Да, их можно было отодвинуть изнутри.

– Могу, – сказал я.

– Выходи потихоньку, а потом бегом ко мне.

Я сделал, как сказал папа, и очутился перед ним лицом к лицу. Он схватил меня в охапку, крепко прижал к себе и шепнул на ухо: «Прости, сынок!» А потом добавил: «Бежим отсюда!»

И мы помчались домой. Как ниндзя, перепрыгнули через нашу ограду и ворвались в гостиную. Папа велел мне сесть и ждать, и я понял, что он звонит в полицию.

– Алло, говорит месье Леруа. Я звоню вам… по поводу бомбы. Я живу в Арвиле, улица Старой Мельницы, двадцать три. В доме двадцать четыре совсем недавно поселился новый сосед. У меня возникло неприятное подозрение, что у него в сарае находится что-то вроде химической бомбы. Я не специалист, но надеюсь, что вы пришлёте сюда специалистов. Да, там какая-то непонятная установка. Да… Да… Номер двадцать четыре. Хорошо. Понял. До скорого.

Папа повесил трубку, и лицо у него стало ещё серьёзнее. Он уселся напротив и посмотрел мне в глаза.

– Прости меня, сынок, очень жаль, что я тебе не поверил и так рассердился. Сейчас столько работы, я весь на нервах. Теперь-то я вижу, что и наказание было слишком строгим…

Папа помолчал и обеими руками крепко сжал мою правую руку.

– Я ведь тоже был подростком, Оливье. Я…

– Папа! Ты тоже думаешь, что это бомба? – прервал я его.

– Понятия не имею, но устройство очень подозрительное, никаких сомнений.

– А чёрные с жёлтым наклейки на больших баллонах – они что значат?

– Это знак радиоактивности.

– Как в атомной бомбе?