Тайна замковой горы

– Вы, наверное, заметили, что одежда моей покойной супруги не совсем подходит госпоже Эстер, она хоть и очень худа, но шире в плечах и выше графини Глории. Поэтому попрошу вас: возьмите сколько надо денег, пройдитесь по дамским магазинам и купите для нашей гостьи всё, что ей может понадобиться. Вы женщина, и лучше меня разбираетесь в этом. Не забудьте только про нарядное платье для праздничного ужина. Пусть бедняжка почувствует себя красивой и вернувшейся к нормальной жизни.

92. Разоблачение

Пока граф и Фанни были в кабинете, Поль и Эстер по-прежнему находились в гостиной.

Эстер снова спросила разрешения помузицировать. На этот раз музыка звучала мягче и спокойней, и, сказал бы Поль, светлее.

И вдруг Эстер запела, сначала тихо, вполголоса, а потом голос её окреп и зазвучал в полную силу. Грудной, бархатного тембра голос сливался со звуками рояля, так гармонично, что Поль заслушался. А песни звучали одна за другой, и Поль понимал, что никогда раньше их не слышал. Возможно это были песни, сочинённые самой певицей.

И вдруг Поль услышал слова, которые показались ему знакомыми. Он прислушался. Ну да, он не мог ошибиться. Это был строки из одного стихотворения Иоллы, из тех, которые ему нравились больше других.

Поль решился прервать исполнительницу:

– Извините, что перебиваю. А кто написал слова этой песни?

– Я, –просто ответила Эстер. – Это старая песня, я написала её ещё тогда, когда жила с родителями в Фуло.

– Подождите одну минуту, – попросил Поль. Он быстро сбегал в свою комнату и принёс в гостиную сборник стихов, подаренный ему Иоллой. Волнуясь, он нашёл нужную страницу и показал её Эстер.

– Да, это моё стихотворение. Интересно, кто и когда его опубликовал? – и Эстер взглянула на обложку. – Кто такая эта Иолла Терс? И откуда ей известно моё стихотворение?

– Иолла Терс – это та девушка, отец которой взял у вас альбом. Понимаете теперь, зачем он это сделал?

Посмотрели дату выхода книги. Да, всё совпадало.

Эстер начала листать страницы поэтического сборника и находила всё больше своих стихов. Это были как раз те стихотворения, которые Поль считал наиболее талантливыми.

Об открытии рассказали графу.

– Ну что же, я даже не очень удивлён, – сказал он. – Это семейство считает себя вправе присваивать всё то, что им нравится.

– Папа, но это же отлично! – воскликнул Поль. – То есть не то отлично, что Иолла своровала стихи у госпожи Эстер, а то, что я, кажется, придумал, как с помощью этого открытия вернуть альбом и заодно приструнить Иоллу.

– Как именно? – удивился граф.

– Не буду пока говорить, план только возник, его надо обдумать.

– Хорошо, а теперь, давайте посвятим оставшееся время подготовке к празднику, – предложил граф.

В доме стояла обычная для таких дней предпраздничная. суета. Слуги украшали комнаты. В столовой установили огромную густую ель, и весь дом заполнился упоительным хвойным ароматом. Поль вызвался сам наряжать ёлку. Он с детства обожал это занятие. Из гостиной доносились звуки рояля. Эстер, казалось, не могла насытиться возможностью помузицировать.

А госпожа Микельс вернулась из магазина с полными руками всевозможных пакетов и свёртков. Она не справилась бы со всем этим изобилием, если бы не Сусанна, сопровождавшая её в походе по магазинам. Пока Эстер играла в гостиной, Фанни разложила на её кровати все покупки, а на коврик поставила несколько пар обуви.

После обеда граф посоветовал Эстер немного отдохнуть в своей комнате, как того требовали рекомендации врача. И все вскоре услышали удивлённый возглас, раздавшийся из гостевой комнаты. Госпожа Микельс заглянула туда и увидела гостью, в благоговейном восторге взирающую на обновки. Она брала в руки то одну вещь, то другую и, казалось, не верила, что всё это богатство принадлежит ей. Фанни вытерла невольную слезу. Да, это Рождество уже стало счастливым для многих!

93. Рождество

Вот и наступил рождественский сочельник. Дом Вундерстайнов окончательно преобразился в волшебный дворец. Мерцание свечей, запах хвои, тающего воска, корицы и ванили наполнили весь дом. Стол был сервирован со всевозможной пышностью и торжественностью. Кулинарных шедевров госпожи Микельс невозможно было перечислить.