Тайна затонувшего конвоя

— Ну а как же иначе? — осведомился Андрей. — Я ведь постараюсь помешать тебе. Это золото очень пригодится Советскому Союзу для восстановления народного хозяйства.

— Союзу не помешает, — согласился Чеплыга. — Но вот тебе, капитан, оно не поможет. Договор был секретным, выставлял СССР не в очень красивом свете. Сам догадаешься, что будет в случае твоего успеха? Тебя, конечно, поблагодарят, потом отзовут в столицу для вручения правительственной награды. Там арестуют, бросят в камеру и основательно потопчут. Потом сошьют дело о государственной измене, проведут что-то вроде суда, в закрытом, понятно, порядке, и шлепнут в подвале. Это, заметь, не моя фантазия. Такова обычная практика советских карательных органов.

Ком вырос в горле капитана. А ведь этот сукин сын прав. Девяносто процентов, что именно так и будет.

— И что ты предлагаешь, майор? — Он очень постарался, чтобы голос его дрогнул.

— Долю, капитан. Небольшую, но реальную. Это не вранье. Сам посуди. Тебе не будет никакого интереса нас сдавать. Ради чего?

— Подумать могу?

— Думай. Недели хватит?

Засмеялись все, кто находился снаружи.

— Что узнал Лазаревич?

— Господи, опять он нам зубы заговаривает, — заявил Куренной. — А вы идете у него на поводу.

— Я могу подумать? — взорвался Андрей. — Мне нужно видеть всю картину.

— Да шут с ним, поболтаем, все равно ждать, — сказал Чеплыга. — Этот островок кореша Артюхова обнаружили не так давно. Они присматривались, изучали окрестности, сплавали внутрь. Им пришлось мотаться сюда, как на работу, я устал их прикрывать. Эти парни, кстати, куплены английской военной разведкой. Даже не ею самой, а, скажем так, частным лицом, имеющим отношение к ней. Лазаревич выследил эту публику, но не знал, что она ищет. Я предложил ему встретиться и кое-что обсудить. Он дураком не был, согласился. Не я его грохнул, не ершись. Твои любимые уголовники с ним поквитались. А Делягин, судя по всему, следил за Лазаревичем и что-то мотал на ус. Ума не приложу, что он вынюхал конкретно: мою связь с людьми Артюхова, которые втихушку проникали в шхеры, причастность к смерти Лазаревича, наличие Шатуна и компании? Он лично пришел в отделение, чтобы выяснить, где поселился капитан Неверов. Дежурный Максимов дал ему адрес, дебил.

— Хотели меня убить — Карася подослали?

— Да, хотели, — простодушно признался Чеплыга. — Ты сразу начал копать, нашел улики, исключающие самоубийство Лазаревича. Вокруг твоего дома и Шатун отирался, засек Делягина у окна, подался за ним. Мы и так собирались убрать этого типа в связи с твоим приездом, но хотели деликатно, что-то вроде сердечного приступа. Пока Шатун в дом проник, момент подобрал, вот тебя и дождался. Да еще Воропаев козел — признал в мертвеце Шатуна. Вот и завертелось.

— Вы специально поселили меня рядом со своими людьми?

— Это ты про Лопатиных? А что, нормальное решение. Всегда со мной связаться могут, поскольку телефон им провели. Николай Георгиевич был в курсе, когда ты к нему звонить полез, но не рискнул тебя убивать. Ты очень уж настороженный тогда был…

— Ага, вы еще скажите, что я струсил, — проворчал Лопатин.

— Ничего такого, Николаша, — заявил Чеплыга. — Ты не трус, ты молодец. Я как раз потом передумал убивать этого выскочку из контрразведки. Помнишь, капитан, чуланчик для телефонных переговоров? А в нем отдушина вентиляционная. Подслушал я тебя, каюсь. Понял из разговора, что на твой труп тут такая свора слетится!.. Наоборот, лелеять тебя надо, беречь. Заодно ложный след подкинуть. Хотя до этого не дошло.

— Это вы приходили в пещеру?

— Так точно, товарищ капитан, — ответил Чеплыга, — ты и там меня расстроил. Машину ты бы, кстати, не выследил. Она у соседа в гараже стоит, я приплачиваю ему, чтобы язык держал за зубами. Мало ли для чего может автотранспорт понадобиться. Кстати, кто тебе сказал, что урки прячутся у Черного Клыка? Я всю голову сломал в думах.

— Это секрет, Иван Тарасович.

— Ну-ну, секретный ты наш.

— Теперь по поводу последней ночи, Иван Тарасович. Почему вы не сообщили людям Артюхова, что я из СМЕРШ?

— А это специально, Андрей Григорьевич. Чтобы работали, не отвлекались. А то засуетились бы и все испортили. Им оставалось только донырнуть до золота, что они и сделали сегодня утром. Это было непросто, пришлось применять домкраты, особые кусачки. Там ведь все сплющено, раздавлено. Несколько часов ушло на эти процедуры. Кто тебе сообщил про Волынскую губу? Ты поставил меня просто в пиковое положение, когда собрал сразу всех — военных, гэбистов, нас.

— Это тоже секрет, Иван Тарасович.

— Ах ты жук! — осерчал Чеплыга. — Я тут перед тобой как перед батюшкой…

Не сдавать же, право слово, малолетку Родиона!

Андрей уже видел путь на волю. Он подался вперед, стал ввертываться буравчиком в узкую нору. Быстрее, еще быстрее!.. Неверов ободрал плечи, висок. Плевать, вся кровь не вытечет!

Он выдавил себя, словно пасту из тюбика, на наклонную поверхность, сползающую к морю, облегченно перевел дыхание. Западная сторона, метров шестьдесят до ближайшего островка. Вразмашку доплывет. А потом до следующего. Пусть маленький, но шанс.