Тайна желтой комнаты. Заколдованное кресло

Началось нечто неописуемое, зал оглашался криками женщин, некоторые из них падали в обморок. Никто уже не помышлял о почитании его величества правосудия. Поднялась суматоха, все смешалось в беспорядке. Всем хотелось видеть Жозефа Рультабия. Председатель кричал, угрожая удалить публику из зала, но никто его не слушал. Тем временем Рультабий, перемахнув через балюстраду, отделявшую его от сидящей публики, энергично прокладывал себе дорогу локтями и, добравшись наконец до своего директора, который радостно обнял его, взял у него из рук письмо, сунул его в карман, затем проник в отгороженную часть зала суда и очутился на том месте, где давали показания свидетели. Его толкали по дороге, он сам кого-то толкал – счастливый, улыбающийся, с пунцовым лицом, на котором сияли его небольшие, круглые, светившиеся умом глаза. На нем был тот самый костюм английского сукна, в котором я видел его в день отъезда (но бог ты мой, в каком состоянии!), пальто и котелок в руках.

– Прошу прощения, господин председатель, – сказал он, – пароход, на котором я прибыл из Америки, несколько задержался! Я Жозеф Рультабий!

Зал разразился счастливым смехом. Все обрадовались появлению этого мальчика. Каждый ощущал, как огромная тяжесть свалилась с его совести. Даже дышать стало легче. Все сразу поверили, что он и в самом деле знает истину… что он поделится ею с ними…

Однако председательствующий был в ярости. Он не привык к тому, чтобы публика выходила из-под его контроля.

– Ах вот как! Вы и есть Жозеф Рультабий, – молвил он. – Что ж, молодой человек, придется проучить вас – по крайней мере, впредь будете знать, что с правосудием шутки плохи… Пока суд примет решение относительно вас, я, пользуясь данной мне властью, оставляю вас в распоряжении правосудия…

– Но, господин председатель, я только об этом и мечтаю – быть в распоряжении правосудия… Я для того и явился сюда, чтобы отдать себя в распоряжение правосудия. Если мое появление наделало немного шума, прошу суд великодушно простить меня… Поверьте, господин председатель, вряд ли найдется другой человек, который питал бы столь же высокое уважение к правосудию, как я. Но что поделаешь, я вошел сюда, как мог…

И он засмеялся. А вслед за ним засмеялся весь зал.

– Уведите его! – приказал председательствующий.  – Это неслыханная дерзость!

Но тут вступился мэтр Анри-Робер. Он начал с того, что стал искать оправдания молодому человеку, доказывая, что им двигали самые лучшие побуждения, и дал понять председательствующему, как трудно обойтись без показаний свидетеля, ночевавшего в Гландье в течение всей таинственной недели, а главное, того самого свидетеля, который обещал подтвердить невиновность обвиняемого и сообщить имя убийцы.

– Вы собираетесь назвать нам имя убийцы? – с сомнением в голосе спросил председательствующий.

– Но, господин председатель, я только за этим и пришел! – воскликнул Рультабий.

В зале раздались было аплодисменты, но энергичное шиканье судебных исполнителей моментально восстановило прежнюю тишину.

– Жозеф Рультабий, – изрек мэтр Анри-Робер, – не значится в списках свидетелей, однако я надеюсь, что в силу данной ему власти господин председатель соблаговолит допросить его.

– Хорошо, – ответил председательствующий, – мы его допросим. Но сначала закончим…

Внезапно с места поднялся заместитель прокурора.

– Может, все-таки лучше будет, – заметил представитель прокуратуры, – если этот молодой человек сразу назовет нам имя того, кого он считает виновным в преступлении.

Председательствующий не без иронии согласился с этим предложением:

– Если господин заместитель прокурора придает хоть какое-то значение показаниям Жозефа Рультабия, я не возражаю, пусть свидетель сейчас же назовет нам имя «своего» убийцы!

Слово взял Рультабий.

– Уверяю вас, господин председатель, – воскликнул он своим высоким, звонким голосом, – уверяю вас, что, когда я назову вам имя убийцы, вы поймете, почему я не сделал этого раньше половины седьмого! Даю вам честное слово! Слово Рультабия! Вы все узнаете, только позже. А пока я готов представить некоторые объяснения относительно убийства лесника… Господин Фредерик Ларсан, следивший за моей работой в Гландье, подтвердит вам, с каким тщанием изучал я это дело от самого начала и до конца. И пускай я придерживаюсь иного мнения, чем он, и убежден, что, арестовав господина Робера Дарзака, он лишил свободы невиновного человека, господин Фредерик Ларсан, я уверен, не подвергает сомнению мои благие намерения и понимает всю важность наблюдений, не раз подкреплявших его собственные!

– Господин председатель, – сказал Фредерик Ларсан, – мне кажется, интересно и небесполезно было бы послушать господина Рультабия, тем более что мнения у нас с ним расходятся.

Это заявление полицейского публика встретила одобрительным шепотом. Он принимал вызов. Поединок между этими двумя интеллектами, которые упорно искали решения трагической загадки и пришли к двум различным выводам, обещал быть любопытным.