Тайна Золотого гроба. Изд. 2-е.

Чтобы попасть в северный сад, надо было, не доходя до пруда, свернуть на север. Впрочем, к калитке в стене, разделявшей оба сада, можно было пройти и с улицы, через ворота между преддверьем и этой стеною. Очутившись в северном саду, видели по левую руку убегавшую вдаль прямую стену, за которой вдоль западной стены ограды тянулись службы, в том числе псарни и коровники (египтяне были любителями молока). По правую руку взорам открывался самый сад с огромным прудом посередине и разбросанными вокруг него сооружениями. Как первый сад, так и этот не совсем отвечали бы нашим представлениям о саде. Усадьба находилась на краю пустыни (египтяне строились, по возможности, не на плодородной наносной почве), и потому деревья были посажены каждое в особую яму, наполненную землею и огражденную стенкою. Низенькие глиняные пересекающиеся перегородки делили почву на маленькие оросительные участки, на которых росли цветы и другие растения. Несмотря на свои большие размеры (120 × 60 м), пруд был неглубок (всею лишь в один метр глубиною). По нему можно было плавать в плоскодонных лодках, но утонуть в нем было трудно. Его широкая голубая поверхность убегала далеко на восток, а с запада в воды пруда вдавался каменный мол. На конце его, посреди воды, возвышалась каменная постройка, покрытая резными изображениями, — великолепная пристань для лодок.

С северного берега в воды пруда гляделось кирпичное здание, похожее на небольшой дворец. В него входили с запада и, двигаясь по главной оси на восток, попадали сперва в покой с возвышением для царского кресла или царского изображения, с перекрытиями, покоившимися на столбах, затем в помещение, где столбы обступали внутренний садик, образуя вокруг пего крытый ход, наконец, в чертог, в котором потолок подпирали 12 столбов. Вдоль этих трех помещений с юга и севера были расположены другие помещения без столбов внутри: спальня, лестница в верхнее жилье, кладовые, в том числе винные, сулившие в добавление к прогулкам по пруду и по саду еще веселое угощение.

Небольшие постройки имелись также на западном и южном берегах — на южном берегу с водоемом спереди, густо засаженным папирусом и лотосами. Но самые любопытные и роскошные сооружения заполняли северо-восточный угол сада. Здесь, вдалеке, за синею гладью пруда, за зелеными кущами деревьев горели на солнце многоцветные каменные сооружения, невеликие по размерам, но богато убранные изразцами и вставками из дорогих горных пород. За восточным краем пруда, посреди цветников, бежала на север дорожка, подводившая прямо к воротам храма. Между двух башен вступали во двор, к которому справа примыкал собственно храм, и, пересекши двор в северном направлении, выходили через такие же ворота меж двух башен на мостик. Он был перекинут через широкий, полный водою ров, опоясывавший со всех сторон островок с тремя изящными зданиями. Вступив на остров, посетитель оказывался между двумя каменными «беседками», обращенными к нему своими богато отделанными полуоткрытыми лицевыми сторонами. Прямо впереди возвышался храмик, куда вела лестница в несколько ступеней. Стенки храмика между разукрашенными столбами, поддерживавшими кровлю, тоже не были доведены доверху. Снаружи храмик был покрыт, как сетью, резными изображениями из жизни на лоне природы: людей в ладье, зверей в тени деревьев и в зарослях, птиц в древесной листве. Внутри были вырезаны изображения царского служения солнцу, как, вероятно, и на «беседках».

Обогнув храмик, выходили ко второму мостику, ведшему через ров дальше на север. Теперь дорога шла среди моря цветов в самый северо-восточный конец сада, к длинной постройке, тянувшейся вдоль северной стены. Внутри этого здания столбы, поддерживающие потолок, стояли в один ряд, каждый на крохотном островке между перемежающимися водоемами. Эти водоемы в виде огромных Т, повернутых в верхнем ряду отвесным концом вниз, а в нижнем — вверх, вклинивались отвесными концами ряд в ряд, образуя вместе строгий узор. Перила и пол вокруг водоемов и даже откосые стенки перил над водою были сплошь расписаны изображениями цветов и иных растений.

Такова была эта великолепная усадьба солнца, полная водных затей, вся утопавшая в зелени и цветах, украшенная храмиками, похожими на драгоценные безделушки, место беспечного времяпрепровождения, катаний на воде, веселых пирушек под звуки игры и пенья. Нет сомнений, что это была царская усадьба. Но кому из членов царской семьи могла она принадлежать? Надписи, найденные на месте сооружений в ее северо-восточном углу, присваивают эти роскошные постройки старшей дочери Амен-хотпа IV и Нефр-эт, царевне Ми-йот. Здесь, по этим надписям, находилась «сень Рэ дочери царевой от утробы его, возлюбленной его, Ми-йот». Все снова и снова находим мы ее на обломках здешних изображений служащею с отцом его лучезарному солнцу.