Тайна Золотого гроба. Изд. 2-е.

От пристального взгляда не утаится, что даже те из вставок на гробе, которые, казалось бы, ни в чем не противоречат строгому солнцепоклонничеству более поздних лет Амен-хотпа IV, сплошь и рядом содержат намеки на время после него. Вот в начале надписей А и С фараон назван на золотых заплатах «образом Рэ», «воссиявшим в белом (т. е. верхнеегипетском) венце». Оба выражения, особенно первое, были употребительны при предшественнике и при преемнике царя-солнцепоклонника — Амен-хотпе III и Тут-анх-йоте/Тут-анх-амуне. При самом Амен-хотпе IV они засвидетельствованы только для начала царствования, несмотря на то что «образом» солнца фараон считался и в белом венце изображался также в следующие годы после разрыва со стариной. Конечно, одно то обстоятельство, что в позднейших вставках употреблены царские прозвания, свойственные времени до и после переворота, но не засвидетельствованные в пору отвержения старины, не может иметь решающего значения. Как ни много дошло до нас солнцепоклоннических памятников, но, в конце концов, могли быть все-таки и такие, до нас не дошедшие, на которых какое-нибудь из двух обозначений или оба вместе были употреблены даже в самый разгар солнцепоклоннических увлечений. Ведь сами по себе ничего неприемлемого для Амен-хотпа IV эти названия никогда не представляли.

Тем не менее все же подозрительно, что сочинявшим вставки в гробовые надписи пришли на ум как раз два неупотребительных или малоупотребительных до кончины царя обозначения, ставшие вскоре за тем употребительными.

Присмотримся теперь к словоупотреблению надписи F. В последней ее строке на золотой заплате значилось: «сын Рэ [Эх-не-йот], пра[вый] голо[сом]». К этой вставке очень близки как по содержанию, так и по положению в титле царя и в конце строки две другие вставки — в надписях по наружным краям гроба В и С. Тем не менее тут мы имеем: «--- [Эх-не-йот], большой по веку своему» и «сын Рэ, живущий правдою, владыка венцов [Эх-не-йот], большой по веку своему». Наименование «большой по веку своему», т. е. долговечный, закономерный придаток к личному имени фараона «Эх-не-йот». Примеров сочетания этого имени с иным, добавочным к нему наименованием за все царствование Амен-хотпа IV неизвестно. Даже в правление его преемника Семнех-ке-рэ мы находим все то же сочетание: «Эх-не-йот, большой по веку своему». Таким образом, обе вставки в надписи В и С выдержаны в духе Амен-хотпа IV, вставка же в конце надписи F противоречит обыкновениям его времени.

«Правым голосом» фараон назван также на золотой заплате в первой строке надписи F. Только тут эти слова следовали, наверно, за другим, именно царским именем Амен-хотпа IV «[Нефр-шепр-рэ — Единственный для Рэ]». Кроме как в двух отмеченных местах на гробе да еще на заупокойных кирпичах, найденных вместе с ним, Амен-хотп IV «правым голосом» нигде больше не назван. «Правым голосом» исстари величали умершего в надежде на правоту его голоса, т. е. оправдание, на загробном судилище бога мертвых Усире. В солнцепоклоннической столице не возбранялось называть умершего «правым голосом», возможно, потому, что это словосочетание воспринималось так же бездумно и просто, как наше слово «покойный». Однако к самому царю-солнцепоклоннику старинное обозначение не прилагалось. Из ущелья позади Ах-йот, где была вырублена в скале царская гробница, до нас дошли во множестве небольшие изображения царя в виде спеленатого трупа, так называемые ответчики, которые должны были заступать умершего на том свете. И вот даже на этих сугубо заупокойных вещицах Амен-хотп IV ни разу не назван «правым голосом»: как и на наружных краях гроба, надписи кончаются словами «Эх-не-йот, большой по веку своему». То же мы видим на обломке алавастрового ящика Амен-хотпа IV для сосудов с его внутренностями, происходящего также из царской гробницы и заготовленного впрок задолго до конца царствования, когда Амен-хотп IV еще далеко не был таким нетерпимым как впоследствии. Но особенно любопытно, что на самом золотом гробе на золотой заплате в конце надписи на крышке (надписи А) после имени царя «[Нефр-шепр-рэ — Единственный для Рэ]» и наименования «отрок добрый солнца живого, который будет жив вековечно вечно» стоят слова «правый на небе (и) на земле». Такое обозначение, невиданное и неслыханное, подсказано, очевидно, обычным обозначением «правый голосом» и было придумано не иначе как в противовес и взамен ему. Однако, переделывая тут же на гробе надпись F, никто уже не утруждал себя изобретением замены для слов «правый голосом», и их спокойно вводили и туда, где им было совсем не место, как после имени «Эх-не-йот».