Тайная дипломатия — 2

Жаль, что в сутках только двадцать четыре часа, но будь в них и двадцать пять, и тридцать, времени бы все равно не хватало. Ревизия на бронепоезде товарища Троцкого затягивалась и, хотя мне не требовалось постоянно стоять над душой у ревизоров из Рабкрина, но все равно, следовало их время от времени навещать, по мере возможности оставаться в курсе их изысканий.

Я не думаю, что по итогам нашей проверки Политбюро примет какое-то судьбоносное решение по товарищу Троцкому. Не уверен даже, что по результатам ревизии состоится специальное заседание. Рассмотрят в «разном». В чем можно обвинить члена Политбюро и Председателя РВСР? В злоупотреблениях служебным положением? А в чем именно? Наличие портсигаров, часов и прочего — вполне оправданно. И свидетелей масса, что Лев Давидович вручал награды. Нет соответствующих документов? Ну и что? Вы еще потребуйте ведомость с подписью каждого героя, кому вручали награду. Кто станет разводить бюрократию на поле боя? Повышенные оклады не он утверждал, а Совнарком, а то, что Лев Давидович заботился об усиленном питании и спортивных мероприятиях охраны, характеризует его как хорошего начальника, проявляющего заботу о подчиненных. Разумеется, в стране тяжело с продовольствием, никто не спорит, но почему интенданты не обеспечат конфетами всех военнослужащих? Непорядок! А он сам не отвечает за снабжение РККА. И бардак в вагоне красноармейцев не его вина. Председатель РВСР витает в таких заоблачных сферах, что что-то земное, вроде дерьма в солдатских уборных, его не касается. Так что, по результату доклада, товарищу Троцкому сократят количество вагонов бронепоезда штук до шести, уменьшат количество технического персонала, вот и все. Слишком силен Лев Давидович, да и нужен он пока Советской власти. А вот потом, подозреваю, ему все вспомнят. Но на общем фоне претензий к Троцкому какой-то бронепоезд — это мелочь. Посему, я решил, что должен быть в курсе деятельности ревизоров, но особого рвения к процессу ревизии не проявлял, тем более, что еще и других дел хватало.

Вот и сегодня, навестив товарищей из Рабкрина, вернулся в Борисоглебский переулок, предвкушая настоящую работу. Утром, как бы между делом, Меер Абрамович сообщил, что у него есть кандидат на службу в ИНО — в настоящий момент учится в академии, владеет ивритом, а также турецкими и фарси. Я даже не спросил фамилию кандидата, но если человек стоящий — то это здорово. И в Персию можно послать, а еще лучше — в Палестину, в качестве нелегального резидента.

Вошел в приемную и уже открыл рот, чтобы попросить секретаршу Людмилу пригласить Трилиссера в мой кабинет, как она меня опередила:

— Товарищ Аксенов, вас ожидают.

Почему вдруг товарищ Аксенов, если девушка меня всегда звала по имени и отчеству? Вон, физиономия виноватая.

— А где ожидают? — не понял я.

— В кабинете, — прикусила девушка губу. Хлопнула глазенками и уточнила. — В вашем кабинете.

— В моем? — переспросил я, а рука уже автоматически потянулась к карману с пистолетом.

— Нет-нет, — переполошилась Людмила. — Там… Там… Там товарищ Каменев.

И тут дверь моего собственного кабинета открылась и на пороге появился товарищ Каменев.

— Здравствуйте, дорогой Владимир Иванович, — лучезарно улыбнулся член Политбюро ЦК РКП (б) и Председатель Моссовета. — Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе. Так что, вы Людочку не ругайте.

Пожимая протянутую руку, я улыбнулся:

— Как скажете товарищ Каменев, как скажете. Скажете не ругать — то и ругать не стану.

Не буду же я ему говорить, что секретаршу ругать не стану, а просто уволю без выходного пособия или отдам под трибунал. И инструктаж проходила, и подписку «о неразглашении» давала. Где это видано, чтобы секретарша впускала в кабинет своего начальника постороннего человека? Я бы еще понял, если бы Людмила открыла дверь для Дзержинского, но для Каменева?

Мы прошли в кабинет, и Леонид Борисович широким жестом указал мне на один из стульев, а потом демонстративно хлопнул себя по лбу:

— Прошу прощения, Владимир Иванович, два заседания с утра пережил, заработался. Вы же хозяин.

— Бывает, — сухо ответил я, усаживаясь на свое место и кивая Каменеву. — Присаживайтесь и давайте без церемоний. Вы человек очень занятой, да и у меня дел много.

Каменев уселся напротив меня и сказал:

— Вообще-то, вам не кажется товарищ Аксенов, что ваше поведение граничит с хамством?

— Не припомню, чтобы я успел вам нахамить, — пожал я плечами, делая вид, что не понимаю, о чем говорит глава Москвы.

— Нет, вы определенно из породы хамов, — строго сказал Леонид Борисович. — Причем, из породы новых, молодых хамов. Человек, старше вас по возрасту, по служебному положению и по партийному стажу посылает за вами автомобиль, а вы ставите его в дурацкое положение — уже был выделен целый час для встречи, отменены все дела. Почему я должен бегать за вами, словно вы капризная барышня?