Тайная дипломатия — 2

— Это все, что вы хотели сказать? — усмехнулся я. — В таком случае не смею задерживать. Напишите на меня жалобу моему непосредственному начальнику, он разберет и накажет, если я в чем-то виновен. Например — за то, что после длительного отсутствия явился с докладом не к нему, а в Моссовет, да еще на служебном автомобиле его руководителя. И о том, что вы за мной бегаете. Да, кстати, — вспомнил вдруг я. — Отчего у входа в ИНО я не увидел вашей машины?

— Потому-то и не увидели, что я приказал водителю остановится за углом, а сам отправился к вам, словно шпион, — признался товарищ Каменев, а потом заметил. — А вообще-то, отправляя машину за вами, я не подумал, что Дзержинский может это превратно истолковать.

— Здесь не столько вопрос о превратности, а простая субординация, — пожал я плечами, удивившись, что Каменеву такое не пришло в голову.

— Ладно, товарищ Аксенов, не будем скатываться до взаимных обвинений, — махнул рукой Каменев. Погладив бородку, поправил очки и спросил. — Я хотел бы задать вам прямой вопрос — с кем вы, товарищ Аксенов?

Кустов, сидевший в теле Аксенова, этот вопрос понял, но сам Владимир его не должен понять.

— В каком смысле? — похлопал я глазами, а для убедительности сказал. — Звучит, словно фраза из анекдота: гражданин, вы за большевиков или за коммунистов?

Возможно, Леонид Борисович не любил анекдотов, потому что оставил фразу из еще не поставленного фильма без внимания, а довольно раздраженно спросил:

— Аксенов, не прикидывайтесь глупее, чем вы есть. Я вам задал конкретный вопрос — на чью сторону вы встанете, если начнется борьба за власть?

Обращение по фамилии, без именования меня товарищем, мне не очень понравилось, но я решил пропустить это мимо ушей.

— Товарищ Каменев, вполне возможно, что я и глуп и, что чего-то не понимаю. Опять-таки, не забывайте, что я нечасто бываю в Москве, и могу не знать всех подковерных игр.

Хотел уточнить — мол, ваших подковерных игр, но не стал. Кажется, Каменев мое пояснение счел убедительным.

— Хорошо, поясняю. Стоит вопрос о лидерстве в партии, и в стране.

— А что не так с Владимиром Ильичом? — забеспокоился я. Вроде, здоровье у вождя начнет давать сбои попозже, в двадцать третьем. Или раньше? Когда у него случился первый инсульт?

— Пока, тьфу-тьфу-тьфу, — постучал Каменев костяшками пальцев по столу, — пока все в порядке. Однако, лечащий врач стал замечать некоторые сбои в работе сердца, утомляемость. Кроме того, товарищ Ленин жалуется на бессонницу и головную боль. Разумеется, медики делают все возможное, но симптомы плохие. Возможно, его организм постепенно отравляется свинцом, могут быть и иные причины. Сколько еще Владимир Ильич будет оставаться здоровым? Хорошо бы лет десять, но мы консультировались с лучшими медиками, они называют иную цифру — пять лет. А если Старик выйдет из строя через полгода, через год? Советское государство останется без головы, а это хаос, новая гражданская война.

— Я понимаю, что в случае утраты здоровья или, не дай бог, чего-то похуже у Владимира Ильича, встанет вопрос о его преемнике, но при чем здесь я? — удивился я, на сей раз вполне искренне. — Я не член Центрального Комитета, я даже не заместитель Председателя ВЧК. Понимаю, что занимаю солидную должность, но на фоне таких китов как вы, или товарищ Зиновьев, мелкая сошка. Как я смогу повлиять на расклад сил?

— Не уничижайтесь, Владимир Иванович, — скривил рот Каменев. — Вы прекрасно знаете, что вы потенциальный кандидат на должность кандидата … м-да, тавтология, прошу прощения, в ЦК РКП (б), а то и в члены Политбюро. Если в ближайшее время поставят вопрос о вашем приеме в ЦК, то вас изберут. У вас очень мощная поддержка среди партийного руководства и среди сотрудников ВЧК. Сколько в нашей стране людей, имеющих три ордена Красного знамени? Кажется, кроме вас таких насчитывается два, или три человека. К вам благоволят несколько наркомов. Даже Троцкий, при всем при том, что он вас очень не любит, относится к вам с неким уважением. Но придя к власти Лев Давидович вас с удовольствием сожрет, невзирая на ваши регалии и заслуги. Думаете, он вам простил Тухачевского? А Склянского, свою правую руку? Вы же немало поспособствовали, чтобы убрать этих людей с политической арены.

— Склянский, насколько я знаю, пропал без вести, а что там с Тухачевским? — поинтересовался я, потому что на самом деле не знал, как сложилась судьба несостоявшегося маршала. Знаю только, что экс-командующего не расстреляли. Могли ему срок дать, но вот какой?

— Тухачевский сейчас на какой-то мелкой работе, — отмахнулся Каменев. — Не то уездный военком в Самарской губернии, не то в Саратовской — вечно путаю. — И вот еще что, — злорадно усмехнулся Леонид Борисович. — Как только Троцкий возьмет власть, он восстановит Тухачевского в партии, и назначит его на ответственный пост.

— И каков расклад сил? Я уже понял, что Троцкого надо валить, но кто станет лидером? За вычетом Троцкого в Политбюро остается еще пять человек.

Председатель Моссовета посмотрел на меня, как на младенца: