Тайная история Владимира Набокова

На допросах Юнгханс первым делом попытался доказать свою ценность. Рассказывал о специальной школе, где из евреев (при помощи шантажа) и внешне похожих на них специально обученных арийцев нацисты готовят агентов для засылки в страны союзников. В Арктике, по его словам, немцы строят секретные метеорологические станции. Юнгханс называл имена коммунистических шпионов и предупреждал, что среди людей, прибывающих в Америку по швейцарским паспортам, больше всего тех, кто скрывает свое истинное лицо. Когда его попросили сообщить имена людей, которые могли бы за него поручиться, он назвал Чарли Чаплина.

По большей части Юнгханс нес конспирологическую околесицу – собственного изобретения или почерпнутую из газет. Однако кое-какие факты в его показаниях выглядели правдоподобно, и в ФБР посчитали нужным с ним сотрудничать.

В конце января 1942 года специальная комиссия, изучив противоречивую информацию о Карле Юнгхансе, рекомендовала его освободить. В Министерстве юстиции это решение не одобрили. Генеральный прокурор дал санкцию лишь на условно-досрочное освобождение под ответственность поручителя. Юнгханс не имел права покидать Лос-Анджелес и обязан был регулярно отмечаться в полиции.

В Голливуде Юнгханса стали избегать, и двери главных студий оказались для него закрыты. Перспективы Сони Слоним выглядели почти такими же безрадостными; она вернулась в Нью-Йорк без Карла.

Юнгханс относился как раз к той категории, с которой, по мнению многих американцев, правительству не стоило спускать глаз. Впрочем, к интернированным, даже из числа мирных жителей, вообще относились враждебно. Военная пропагандистская машина, натравливавшая американских граждан на «япошек» и «фрицев», била по ни в чем не повинным людям.

8

Нацистская пропаганда, успешно зомбировавшая население Австрии и Германии, во Франции горячего отклика не вызвала. Через две недели после того, как услужливая французская полиция произвела массовые аресты парижских евреев, немцы серьезно занялись идеологической обработкой поверженного соседа. Немецкое посольство помогло устроить французскую версию выставки «Вечный жид», которая в свое время произвела фурор в Германии. На экспозицию в Париже было продано двести тысяч билетов. Помимо подробных объяснений, что такое расовое вырождение, и беспардонного передергивания исторических фактов, на выставке предлагалось послушать лекции журналистов газеты Paris Soir и других изданий, прослеживавших связи между марксизмом и еврейством. «Коммунизм, – объясняли лекторы, – это еврейский продукт».

Немцы не ограничивались словами. За нападение на немецких офицеров на западной окраине Парижа были казнены девяносто пять заключенных (из них пятьдесят один еврей). О связи между нападением и казнями объявили официально и во всеуслышание. В надежде подогреть французский антисемитизм за несколько дней до Иомкипура гестапо организовало взрывы в семи парижских синагогах. К удивлению нацистов, это не спровоцировало побоища в духе Хрустальной ночи, как произошло в аннексированной Австрии и оккупированной Чехословакии в 1938 году. «Французы хоть и не любят евреев, – докладывал один раздосадованный пропагандист, – им неприятно видеть, когда [тех] массово убивают и взрывают места их поклонения».

Покидать Францию евреям становилось все труднее, однако многие из тех, кто планировал переждать войну, теперь искали пути к бегству. Часть близких к Набокову людей сумела спастись. Сестры Маринел проложили маршрут через Лиссабон – один из последних портов, где еще пропускали евреев, и прибыли в Нью-Йорк в 1941 году. Верина кузина Анна Фейгина раздобыла документы на себя и на брата, и они тоже уплыли в Америку через Лиссабон, добравшись до Балтимора к середине 1942-го. Гессены выбрали более долгий путь. Из Франции они уехали в Испанию, там погрузились на корабль до Нового Орлеана и к Рождеству достигли берегов Америки. Помощь им оказал спаситель Набоковых Яков Фрумкин.

Другие друзья и родственники Набокова попали в руки нацистов. Младшего брата Кирилла арестовали, допросили и вскоре выпустили. Сергей Набоков и Герман Тиме после капитуляции Франции старались держаться друг от друга подальше, хотя с началом военных действий гомосексуалистов уже не так преследовали.

Впрочем, уловка не помогла: обоих вскоре арестовали. Германа отправили рядовым в Африку. Сергея признали виновным в аморальных действиях и на несколько месяцев посадили в тюрьму. После освобождения Сергей начал открыто обличать нацистов, однако все-таки успел в конце ноября побывать свидетелем на свадьбе троюродного брата в Берлине. Перед Рождеством его снова арестовали и весной 1944 года отправили в Нойенгамме, концентрационный лагерь на юго-восточной окраине Гамбурга.

Девяти лет насилия, облав на левых, гомосексуалистов и цыган фашистам показалось мало. Теперь нацистское руководство без обиняков заявляло, что евреи как раса подлежат полному уничтожению.