Тайная мать

– Скотт не хочет меня слушать, – объясняю я, грызя ноготь на большом пальце. – Он даже записи об их развитии не хочет мне отдавать. Я ведь говорила, он считает, что я спятила, раз не могу перестать думать обо всем этом. Он теперь живет своей жизнью – у него новая девушка, новый ребенок на подходе – и считает, что я должна поступать так же.

– Продолжать жить – это, конечно, правильно, – говорит Бен, – но, с другой стороны, это ведь не ему подкинули ребенка на кухню. Это ведь не его допрашивала полиция. Тебе многое довелось испытать, Тесс. Будь же к себе справедлива. Заставь Скотта выслушать все, что ты знаешь про Фишера. Мне кажется, так будет правильно.

– Правда? Боже мой, как я рада, что ты тоже так думаешь! Я боялась, ты решишь, что я чересчур сильно реагирую.

– Вовсе нет. И неудивительно, что ты в таком напряжении. Мне страшно жаль, что тебе пришлось такое пережить.

– Спасибо тебе, Бен. Я так благодарна тебе за то, что ты меня выслушал и не сказал, что я совсем сумасшедшая…

– Ну разве что чуть-чуть, – отвечает Моретти.

Я с трудом выдавливаю улыбку. Хорошо все-таки чувствовать, что на твоей стороне кто-то есть, и этот кто-то – лицо незаинтересованное.

– А теперь, – говорит босс, – пойди и расскажи обо всем Скотту.

* * *

Выезжаю с залитого дождем двора и машу Джезу, закрывающему за мной ворота. Бен прав: я должна сказать Скотту, что записи в клинике неправильные. И не для того, чтобы добиться его внимания, а для того, чтобы мы вместе могли разобраться, что в этой истории не так. Если Фишер допустил какой-то недосмотр, принимая Лили, а потом подменил в записях время рождения и даже фамилию доктора, то мы со Скоттом должны об этом знать. А для этого я должна заставить его захотеть об этом узнать. Только после этого мы сможем что-нибудь сделать. Например, заявить в полицию.

Всю дорогу до дома дворники на переднем стекле моей машины трудятся не покладая, так сказать, рук, а я думаю о Карли: как-то она поладила с Фишером? Сумела ли вытянуть из него хоть что-нибудь? Целый день от нее не было ни звонков, ни сообщений, но уж теперь-то у нее должны быть какие-нибудь новости. С ее настойчивостью она просто не могла ничего не обнаружить. Подъезжая к дому, я – в который уже раз – переполняюсь изумлением и благодарностью, не застав здесь репортеров.

Не выходя из машины, внимательно осматриваю улицу, но нет, красного «Фиата» моей соседки нигде не видно. Значит, она еще не вернулась. Время еще довольно раннее, да и погода такая мерзкая, что вряд ли она будет спешить по дороге назад. Я решаю ей позвонить, но сразу натыкаюсь на голосовую почту.

– Карли, привет. Снова я. Дай мне знать, когда у тебя будут новости – говорю я, после чего выскакиваю из машины и опрометью бегу к крыльцу, заново хорошенько вымокнув. Наконец я дома, но и здесь звук барабанящего по крыше и окнам дождя слышен почти так же хорошо, как еще недавно в машине. Какое-то время стою в холле и чего-то жду, оттягиваю неприятный момент. И внезапно понимаю, что совсем не хочу звонить Скотту. Не хочу снова слышать его голос, наполненный досадой и злостью. Не хочу снова, по его милости, ощущать себя и виноватой, и вообще неадекватной. Почему я раньше никогда не замечала этого в наших отношениях? Наверное, потому, что теперь появился Бен, его полная противоположность. Бен слушает, когда я что-то говорю; он принимает меня всерьез и не пытается вести себя со мной покровительственно.

Впервые в жизни мне в голову приходит мысль, что, может, оно и к лучшему, что мы со Скоттом расстались. Может быть, мне без него даже лучше. А они с Элли, напротив, идеально подходят друг другу. Однако это не отменяет того факта, что ему надо сказать о Фишере… Я вздыхаю – ладно, чуть позже позвоню. Только сначала переоденусь во что-нибудь сухое.

Полчаса спустя я сижу в кухне. На мне легинсы, джемпер на пару размеров больше, чем нужно, и шерстяные вязаные носки. К уху я прижимаю мобильный телефон. Чем быстрее мы все обговорим, тем лучше.

– Привет, Скотт.

– Тесса. – Интонация у бывшего мужа мрачная, как у человека, смирившегося с неизбежным.

Мне хочется сказать что-нибудь саркастическое, например: «Так приятно слышать, что ты рад моему звонку». Но вместо этого я сдержанно-вежливым тоном говорю:

– Есть кое-какие новости.

Скотт не отвечает.

– Важные новости. Насчет рождения близнецов.

Он громко вздыхает.

– Только не это, Тесса! Я только что вошел домой, с работы. И мне очень хочется отдохнуть.

– Но это связано с отцом Гарри Фишера.

– Я уже говорил тебе, у тебя навязчивая идея, и с этим надо что-то делать. Забудь об этом, все кончено. Мальчик давно у своего отца, и…

– Просто послушай меня одну минуту и не перебивай.

– Хорошо.

Собираюсь с духом.

– Отец Гарри, доктор Фишер, работал в той клинике, где родились близнецы.

Молчание.

– Ты слышал, что я сказала? Он работал там, Скотт. В той самой клинике.

– Ты дома? – спрашивает он.

– Да.

– Я сейчас приеду, – говорит Скотт и дает отбой.