Тайная Миссия

— И тем не менее ты до сих пор жив. Так отчего же мы должны обязательно умереть?

— Опять повторю: очень ты умный! Умный и хитрый, прямо как лис. Складно все у тебя выходит! Нет, ты непременно умрешь в конце концов, хоть сейчас еще и вполне здоров! И случится это скорее рано, чем поздно... Из-за того, что спятишь; или потому, что тебе проткнут нос. От лысухи, от раны, но все равно непременно умрешь, и доброта твоя тебя не спасет!

— Но ты же не умер, — абсолютно спокойно заметил Триффан.

— У меня свой резон, чтобы выжить!

— Какой?

— А тебе не терпится узнать? Не скажу. Никогда никому не говорил и тебе не скажу. Но он есть.

— Вот и у нас тоже есть свой резон, чтобы выжить, — улыбнулся Триффан.

— Опять умничаешь! Тогда скажи Мэйуиду, он тебя не выдаст! Ну скажи, пожалуйста! — заклянчил он, как капризный ребенок.

— Нет, не скажу. А теперь, с твоего позволения, я хочу поспать.

— Так нечестно! Сначала раздразнил, а теперь собирается спать! Тогда не дам тебе червячка. И больше не жди от меня помощи!

Но Триффан уже закрыл глаза и тут же спокойно и крепко уснул.

Мэйуид скрылся в боковом тоннеле, Спиндл тоже попытался заснуть, но был слишком возбужден, и это ему никак не удавалось.

— Эй, послушай! — раздался шепот.

— Ну что еще?

— Как его зовут?

— Триффан.

— А тебя?

— Спиндл.

— Что за причина, которую он не хотел назвать? Скажи мне, я не проговорюсь, просто мне интересно.

— Думаю, он сам тебе ее объяснит, — ответил Спиндл. Непонятно почему, но он вдруг перестал испытывать страх перед этим кротом с его болячками. Вероятно, это произошло оттого, что его не побоялся Триффан. Что касалось причины выжить, то для Спиндла она была очевидна: Камень.

— Вот для него червяк, — неожиданно сказал Мэйуид и вытащил из тоннеля свою добычу.

— Спасибо тебе.

— Как, ты сказал, его зовут — Триффан?

Спиндл настороженно кивнул.

— Из каких он мест?

— Данктон, — лаконично ответил Спиндл, решив не давать Мэйуиду никаких лишних сведений.

— И большая это Система?

— Одна из семи самых древних.

— Значит, он камнепоклонник?

— Ну да.

— Триффан! Хорошее имя, хотя немного смешное. Триффан — надо же!

— Тише! Ты его разбудишь!

— Он не испугался моей лысухи!

— Триффан вообще мало чего боится.

— А вот те, что были до вас, всего боялись. Они тут спятили совсем, кости трупов стали грызть. Пытались бежать, но их, ясное дело, поймали и подвесили. Хотя я их предупреждал, да-да, предупреждал! Они и сейчас еще висят там, наверху. А Триффан не испугался.

— А чего ему бояться? — мягко спросил Спиндл.

— Она же заразная, эта лысуха.

Триффан пошевелился и открыл глаза.

— Самое заразное — это страх, — произнес он.

— Ну надо же такое придумать — «самое заразное — это страх»! — воскликнул Мэйуид с восхищенным смехом.

Спиндл почувствовал, как у него от усталости слипаются глаза, и они с Триффаном забылись сном. Мэйуид глядел на них с нескрываемым удивлением. Улыбка сбежала с его мордочки. От лукавства, от льстивости не осталось никакого следа. Теперь он выглядел очень молодым и очень напуганным.

— Ничего, если я прикорну поблизости, добрые господа? — пробормотал он. — Вы не будете против? Вот так, чтобы я мог хотя бы вас видеть? Хорошо, когда кто-то рядом. Не люблю засыпать, когда один. Ты мне по душе, господин. Ты добрый. Ты до меня дотронулся, и это было для меня...

Он так и не договорил, чем это для него было. Просто улегся, положив мордочку на вытянутые лапы, и не сводил взгляда с Триффана, пока его глаза не закрылись сами собой, будто он наконец-то ощутил себя в безопасности и рад был насладиться этим, пока мог.

Много позднее, когда в норе царила уже полная тишина, Триффан проснулся. Волею Камня он оказался среди потерявших себя и обездоленных; среди тех, кто познал страх, тех, кто не знал, куда податься. Наверняка тут были и те, кто, сам не осознавая того, жаждал правды, и такие, в глубине души вполне достойные, как Мэйуид. К таким летописцу надлежало проявлять любовь и сострадание, независимо от того, как с ними обошлась жизнь. Все больше Триффан начинал понимать: если Камень даст ему мудрость и силы, именно такие помогут ему с успехом выполнить свою миссию. Он легко коснулся странного крота по имени Мэйуид и нашептал молитвы. Он молился, чтобы страх покинул несчастного; чтобы Камень смилостивился над ним и помог ему излечиться.

В какой-то момент Мэйуид беспокойно зашевелился. Его глаза приоткрылись, и он с испугом поглядел на Триффана. Но голос Триффана был тих и ласков, как и его прикосновение, и крот снова закрыл глаза. Возможно, он решил, что все это происходит во сне: его защищают, его ласкают; великий, древний крот, добрый, как Триффан, стережет его покой, — и он действительно задремал снова.

Глава четырнадцатая

Триффан со Спиндлом вскоре поняли, на чем был основан ужас Алдера перед Помойной Ямой. Собственно, она представляла собою развитую систему ходов и тоннелей, и попавший туда крот оставался там до самой смерти. Если же кто и доживал до окончания работ, то его перебрасывали в другую систему, но в точно такое же место. Два срока удавалось выдержать немногим, три — никому.