Тайная Москва. Волхв Нижнего мира

– Я доложу нашу оценку ситуации руководству, – резюмировал Барнстоу. – Не думаю, что политические методы исчерпаны. Если бы общины секуров отказались от политики в отношении русских подданных «увидел – убей», с княжеством было бы проще найти компромисс. Молчите, д’Амен. Я прекрасно знаю про ваши вековые обиды и счеты. Итак. Если в течение ближайших десяти дней мы не получим информации о том, что подозреваемые, подпадающие под приметы русских агентов, были замечены на территории Америки, считаем, что они покинули страну. Мисс Кривицкая, поделитесь с магами Бюро вашими наблюдениями о защитных чарах Шмеля. Возвращаемся к текущим делам.

Скорее всего три боевика выбрались к безопасным местам раньше. С запозданием на восемь дней, считая от последнего убийства, МИД Руси разослало заявление, что правительство не несет ответственности за действия БЫВШИХ сотрудников спецслужб княжества и не располагает сведениями о заказчике преступления. Дальше шли сожаления, соболезнования, искренние огорчения и прочая дипломатическая шелуха.

Барнстоу вызвал Веронику.

– Интересная картина получается. Княжеские власти никогда так не открещивались от заказух, в которых их постоянно обвиняют. И анонимный мессидж на почту полиции странен. Будто у них прогнило изнутри, и кто-то специально пытался раздуть скандал с засветкой русской агентуры во время покушения.

– Ждем новостей из Тайной Москвы. Если у них внутренние раздоры, будут отставки.

Сюрприз внутри НБР опередил московские неожиданности. Веронику вызвал начальник Бюро по прозвищу Гувер, который представил ее руководителю отдела внешней разведки. Кривицкая, знавшая, что в Нью-Амстердаме нет аналога ЦРУ, удивилась, что в структуре НБР существует подобная служба.

– Неудивительно, – жизнерадостно отреагировал Папаша Гувер. – Внутренних проблем хватало. Но, как видно, мы зря запустили заграничные дела. Франкский конфликт, потом русские теракты и опасность новых угроз побуждают нас к активности. Мне жаль ослаблять отдел Барнстоу, но лучшего специалиста для нашего восточного сектора не найти. Мой друг и коллега Хайрем Джонсон введет вас в курс.

– Простите, я могу отказаться от перевода?

– Почему?

– Интересы Америки и Руси практически во всем противоположные. Выходит, мне придется работать против Родины, хотя я уехала из нее в раннем детстве.

– В плане противоположности вы правы. Только это положение – неестественное, что ли. Нужно искать пути его исправления.

Он напомнил Веронике отца с его прекраснодушными иллюзиями о компромиссе между волком и овцой.

– Зря, что-ли, едят хлеб наши дипломаты?

– Как видишь, зря. Но, как мы знаем из верхней истории, да и нашей тоже, на помощь буксующей официальной дипломатии приходит тайная.

– Основные фигуранты которой – шпионы и диверсанты.

– Да, Вероника. Кстати, прекрасный пол всегда преуспевал в тайных интригах.

– Не забывайте, я до сих пор подданная князя.

Гувер чуть челюсть не уронил.

– Как же вас отдел кадров оформил?

– Потому что я гражданка республики. Русское подданство – как принадлежность к ордену. От него невозможно отказаться. Княжество считает, что у меня есть вечный долг перед Родиной, и готово прийти мне на помощь, если я в беде, либо сурово наказать за предательство. Принятие нами иностранного гражданства не признается. Все уроженцы Руси, живущие в Америке, в таком положении. Американская конституция не запрещает двойного гражданства. Или вы меня тоже уволите?

– Ни за что. Тем более в Департаменте полиции сменился шеф и вас тут же примут обратно.

Гувер поскреб подбородок и задумчиво глянул на строптивую подчиненную. Женщины в полиции и НБР не меньшая редкость, чем цветные и мутанты.

– Принудительно переводить не буду. Но раскалывая русского агента, вы уже сыграли против княжества. Возвращайтесь к Барнстоу.

Вероника сделала несколько шагов к двери, взялась за ручку, потом обернулась.

– Скорее, те пятеро агентов сыграли против Руси. Я только установила истину.

Она оставила последнее слово за собой, но не питала иллюзий. В силовых структурах начальник всегда покоряет подчиненного своей воле, иначе это не государственная служба, а пансион благородных девиц. В контрразведке она продержалась месяц, раскрыв пару сложных, но не слишком существенных дел.

Главный шпион страны Хайрем Джонсон, невысокий крепыш с пивным пузиком, напоминавший Джеймса Бонда не больше чем Чарли Чаплина, с ходу завалил ее ворохом материалов по Восточной Европе – Руси и сателлитам княжества. Открытые сведения и непроверенные слухи, собранные в Москве американскими дипломатами, дали достаточно подробную, но весьма противоречивую и потому наверняка неточную картину русского высшего общества.

Князь Всеслав из шестидесяти семи прожитых лет правил тридцать. Здоровый образ жизни, целительская магия и надежная охрана дают основание полагать, что государь будет править лет до ста, сохраняя ясность мышления.