Тайная одержимость

Усмехнулась: это ли проблема? Вдохнув с упоеньем душистый запах зелени, Нелли в который раз подумала о том, насколько «хорошо» теперь обстоят дела в «Красной метке»? В том, что заведение закрыто, она не сомневалась – а как иначе, без хозяина? Но привели ли помещение в порядок? После погрома, что в нем учинили? Да и кто? Глупый вопрос: конечно, Дмитрий. Кому как не ему – преданному Зойлу, и душой, и сердцем, брать на себя заботы о баре. Да и о похоронах позаботился именно он. Анна вряд ли успела вернуться. Да и смогли ли с ней связаться, когда находилась девушка в Африке?

Иной вариант развития событий – наглухо забитые, дощечками заколоченные окна и двери Нелли в расчет не принимала. Вряд ли Дмитрий поступит столь неразумно, планируя в «Красной метке» появляться. А о том, что он планирует там появиться, Нелли знала наверняка. Например, сегодня. Он появится в баре сегодня, хотя бы потому, что Нелли, связавшись с ним утром по телефону, договорилась с ним о встрече.

– Мне нужно с тобой поговорить. – Первое, что сказала Нелли, дозвонившись до мобильного Дмитрия.

– Хорошо.

– Буду к восьми.

– Хорошо.

На этом их беседа завершилась.

– Не хочешь рассказать, куда собралась?

Лишенный эмоций голос, и Нелли едва не подпрыгнула от страха: настолько погрузилась в собственные мысли, что не сразу поняла, как рука – чья-то крепкая, уверенная рука, – крадучись обхватила за талию.

Нелли взглянула на Александра: на Александра, вышагивая рядом, словно вовсе ее не замечающего, но Нелли знала – он ждет ответа.

– В «Красную метку», – сказала рассеянно, словно сама лишь только поняла, куда именно держит путь.

С зарей проснувшись в черной комнате, куда они вынужденно перебрались после длительной эксплуатации «укромного и экзотичного», Нелли слегка растерялась: новое окружение, новое положение, статус и новое ощущение себя. Именно сегодня она прочувствовала все те метаморфозы, произошедшие у себя внутри. Не вчера, очнувшись после длительной, со странными видениями дремы; не позже ночью, воркуя в сладостных объятиях Александра, а именно сегодня. Вначале ей было дико. Она ощущала себя… не другой, нет, но более наполненной, более живой, в том плане, что под кожей, словно по водопроводу струилась вода, может быть, не родниковая, но определенно отличающаяся от обычной, употребляемой в пищу: с иным химическим составом, с питательными элементами, заряжающими тело непознанной энергией. К тому же Александра рядом не оказалось. Хотя последнее замечание взволновало Нелли куда меньше остальных наблюдений: она уже не удивлялась его постоянным отлучкам. Чему она удивилась, так это тому, что обнаружила свои вещи (которые должны бы находиться за три комнаты отсюда, висящими на плечиках в шкафу) лежащими у подножия кровати. Без плечиков. Словно куклы тряпичные валялись в неудобном, скрюченном положении.

– Для чего? – Услышав Александра в настоящем, Нелли оперативно вышла из режима «воспоминания».

Что «Для чего?» – хотелось вымолвить ей. О чем они говорили? Что обсуждали? Нелли определенно начинала «зависать».

Мимо Нелли пролетела букашка: маленькая, с половину ноготка ее мизинца. Однако звуки издавала как полноценный майский жучище: Нелли долго еще слышала жужжание, даже тогда, когда мелкая и круглая, растворилась у дальней лесополосы, словно приглашая следовать за ней. К старым кленам, скрывающим дорогу. Дорогу, ведущую в Радлес. А в Радлесе существует бар, в который Нелли в общем-то и направлялась.

– Мне нужно, – сказала Нелли по бесстрастным интонациям мужчины не в состоянии определить, что он думает о ее самовольной, неоговоренной с ним поездке. Небезопасной поездке, несмотря на недвусмысленное «страдай, но существуй» Лисандра. – Нужно побывать там, успокоить душу, понять, что это действительно конец. К тому же следует убедиться все ли со всеми в порядке и… поговорить с Дмитрием.

Кажется, Александр хмыкнул.

– А ни все ли равно, что они о тебе думают?

Этих слов оказалось достаточно, чтобы мысли застыли в движении. Нелли ощутила внутренний толчок – беспокойства, страха и паники, – который едва ее не подкосил.

В тихом гневе она воззрилась на Александра. Ей не нравилось его замечание (почему?), ей не нравился смысл, что оно в себе несло (какой?), и для Нелли, вконец лишенной гармонии, остальное значение не имело.

Видно, так же как в эти мгновения для Александра значения не имела сама Нелли – он по-прежнему на нее не смотрел. Продолжая вышагивать рядом, он разглядывал лесную местность, словно видел ее, может и не в первый, но определенно не в миллион десятый раз, как, наверное, было в действительности.