Тайная сила масонства

Против евреев выступил профессор истории берлинского университета Фридрих Рюсс. Он исследовал причины падения Германии и нашел, что евреи здесь виноваты во многом. Они, по мнению профессора, составляют «государство в государстве», причем их раввины являются в этом государстве дворянством, (а не духовенством, как думали многие). Отсюда Рюсс выводит, что если нельзя изгнать евреев из Германии, то по крайней мере следует их ограничить. «Сочинение Рюсса произвело большой шум. Достойные и ученые люди выразили ему, что они вполне согласны с ним».[495]

В то же время Папа Пий VII по просьбе жителей Рима, выселил евреев из центра города (куда они забрались при господстве французов) в их гетто.

Со всех концов Германии раздались голоса против засилья евреев.

Кроме книги Рюсса появилась масса сочинений, изобличающих евреев, в том числе труды Мольденгауера, Франка, Клюбера, Фридриха Фриса, и многих других. Особенно интересна книга Фриса под заглавием: «Опасность, угрожающая благосостоянию в характеру немцев от евреев», в которой он доказывает, что «между всеми тайными в политическими обществами, евреи — самые опасные».[496]

Наконец Бремен и Любек изгнали евреев из своих пределов.

Гамбург и Франкфурт не могли этого сделать, но запретили евреям ходить в христианских кварталах.

В 1819 году (2 августа) произошел «ошеломительный» еврейский погром в Вюрцбурге, и только войска спасли евреев от окончательного поголовного истребления; после этого граждане подали прошение о выселении евреев из города, что и было исполнено.

То же произошло в Бамберге и почти во всех городах Франконии: 9 и 10 августа произошел погром во Франкфурте, 12 августа — в Дармштадте и Бейрете, 18-го — в Карлсруэ; 21-го — в Гамбурге, 28-го — в Дюссельдорфе, в начале сентября — в Гейдельберге.[497]

Масоны пробовали писать в защиту евреев, но волна народной ненависти была так могуча, что никто не обратил на масонов внимания.[498]

* * *

К началу XIX века евреи оказались почти полновластными хозяевами Польши, которая вследствие этого пришла в совершенный упадок. Еврейский вопрос стал вопросом дня и возбудил оживленный обмен мнений среди польского правительства и общества.

В 1809 году министр юстиции герцогства варшавского Лубенский говорил: «разве исповедующие Моисеев закон, согласно своим заповедям, считают нашу страну своим единственным отечеством?.. Не видят ли они в странах, в коих теперь проживают, места изгнания?.. Много веков прошло, а они все же являются сыновьями одной родины; несмотря на постоянное их пребывание в разных странах и, получив даже права гражданства, они все-таки остались бы чужой и обособленной нацией».[499]

Насколько были сильны евреи, доказывает то обстоятельство, что в 1808 году еврей Берек Иоселевич был даже принят в масонскую ложу «соединенных братьев поляков», являвшуюся отделением французского «Великого Востока», куда евреи до тех пор не принимались, и притом в качестве «брата высшей степени».[500]

Наконец в 1805 году была образована в царстве польском комиссия по еврейскому вопросу.

«Рассматривая историю евреев в Испании, Турции и Польше, комиссия пришла к заключению, что еврейская автономность (государство в государстве) создалась под давлением не одних только внешних условий, а что она вытекает главным образом из внутренней организации евреев»…

В 1815 году вышла книга Игнатия Ляхннцкого: «Биография крестьянина с берегов Немана». Автор твердо убежден, что в жалком положение польских крестьян виноваты евреи, выжимающие из них соки, и что все попытки правительства улучшить материальный быт крестьян тщетны, пока не будет положен конец эксплуатации их еврейскими шинкарями. «Евреи, — рассуждает автор, — это не группа людей, исповедующих особую религию, а народ, сплоченный общностью духовных интересов. Стоит только присмотреться к мощной организации кагалов. Когда на четырехлетнем сейме поднят был вопрос о еврейской реформе, главный раввин созвал съезд представителей еврейских общин в Зельве на Литве. Воззвание раввина начиналось словами: «беда стряслась над страной и взволновался народ». К разделу Польши евреи относились с полным хладнокровием, но когда поляки заговорили о реформе евреев, обитающих на их земле, тогда в стране началось брожение — вот лучшее доказательство того, что евреи составляют отдельный народ».[501]

Но самым опасным врагом евреев явился польский государственный деятель Сташиц, занимавший одно из первых мест в истории просвещения Польши. В 1816 году он был назначен членом государственного совета царства польского, генеральным директором промышленности и искусства в комиссии внутренних дел и членом комиссии просвещения. В том же году появилась его статья по еврейскому вопросу.