Тайная страсть Гойи

– Не люблю, – признался Диего. – И никогда не любил. Впрочем, взаимно… Мне было десять, когда я стал свидетелем их ссоры и слез Каэтаны. Моя тетушка, чтобы вы знали, редко плакала…

Каэтану Диего нашел в саду.

Он играл, когда услышал рыдания. Сперва Диего решил даже, что плачет служанка, которую отчитали за леность или нерасторопность. Но пробившись сквозь колючую стену розовых кустов, он увидел тетушку.

– Что произошло? – Диего разом позабыл про игру и про то, что он не только играет, но и прячется от наставника, который грозился Диего выпороть, и про прочие беды свои, что и бедами-то не были. – Кто посмел обидеть прекрасную донну? Я его заколю!

Шпага у Диего уже имелась, и пусть была мала, по его возрасту, но владел он шпагой неплохо. Так ему казалось.

– Это ты, малыш… – Каэтана вымученно улыбнулась. – Ничего, ничего не случилось…

– Вы плачете.

– Плачу. Женщины иногда дают волю слезам.

Быть может, другие женщины и дают, но Каэтана не похожа на других! Она особенная. Так Диего и сказал. И еще розу подарил, которую сорвал с куста, не испугавшись колючек.

– Ты милый мальчик…

Диего нахмурился.

Он себя полагал уже взрослым, а она – «милый мальчик»…

– Все хорошо, малыш. – Каэтана погладила его по волосам и, наклонившись, поцеловала в лоб. Диего запомнил прикосновение ее холодных влажных губ на всю жизнь. – Все хорошо. Это просто нервы…

Она наклонилась и подняла лист, скомкала и отшвырнула. Вновь подняла. Убрала в кошель. Отерла влажное от слез лицо платком.

– Все хорошо, – уже спокойно повторила она. – Спасибо тебе, малыш…

– За что?

– За то, что у меня есть ты, мой маленький рыцарь. Ты же никогда меня не предашь? Не предашь, – ответила Каэтана самой себе. – И не обманешь. А остальное не имеет значения.

Диего почти ей поверил. И поверил бы, если бы чуть позже не стал свидетелем иной сцены, которая многое прояснило. Все же в десять он понимал много больше, чем в пять…

На сей раз не в саду – в доме.

В мастерских Гойи.

Сюда не дозволялось заглядывать никому, дабы не побеспокоить Франсиско, и он ревниво следил за тем, чтобы правило это, им же придуманное, соблюдалось. Но Каэтана – хозяйка, и нет дверей в доме, которые были бы заперты для нее.

Что же касается Диего, то он уже давно научился обходить запертые двери.

И в мастерские он последовал за Каэтаной. Почему-то не хотелось выпускать ее из виду.

– Ты обещал! – Голос Каэтаны, нервный, дрожащий от гнева, проникал сквозь двери. – Ты клялся мне, что больше никогда к ней не вернешься!