Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 3

Основную массу «лесных братьев» составили крестьяне. Многие из них в «течение нескольких лет фактически не брались за сельхозинвентарь, участвуя в боевых действиях», однако практически во всех анкетных данных, заполняемых на допросе, под происхождением значилось «крестьянин». Следователи зачастую указывали «кулацкое происхождение» тех или иных бандитов, хотя фактически количество земли и имущество арестованных не были столь большими. Иногда количество земли, принадлежавшее тому или иному члену группировки, было весьма незначительным — до 5–10 гектаров. В бандгруппы входили люди различных возрастов от 18 до 50 лет, в 1950-е гг. весьма большим становится количество молодых людей, так или иначе участвующих в националистических подпольных формированиях. Советские контрразведчики, объясняя это, ссылались на активные пропагандистско-идеологические методы, используемые спецслужбами западных стран в 1950-е годы. Кроме мужчин, в бандах участвовали и женщины, причем не только как «бандпособники», но и как активные члены бандгруппы, совершавшие теракты. Как правило, женщины являлись родственниками — сестрами, женами, дочерьми наиболее активных бандитов. Многие банды вообще строились по «родственному принципу». Костяк банд часто составляли братья, племянники и дядья, отцы и сыновья. Им «оказывали помощь» друзья, соседи, бывшие сослуживцы. Образование банды зачастую происходило после возвращения из Германии или дезертирства того или иного лица, который приходил в родную деревню или хутор, затем «прятался в лесу» и «склонял к активной вооруженной борьбе и грабежам» своих родственников и знакомых, нередко объединяясь с другими бандитскими формированиями. Материалы Главного управления по борьбе с бандитизмом (ГУБ) НКВД СССР однозначно указывают на «широкую пособническую базу из числа родственников и членов семей бандитов и нелегалов, что позволяет бандитам получать достаточное количество продуктов питания… эти же бандпособнические элементы своевременно предупреждают о появлении сотрудников милиции или истребительных батальонов»[781].

У прибалтийских исследователей имеется еще одна точка зрения, касающаяся образования националистических бандформирований на территории прибалтийских государств. В частности, М. Лаар пишет, что «с началом новой советской оккупации в 1944 г. движение национального сопротивления, с одной стороны, показало себя достаточно подготовленным, а с другой — откровенно слабым. На протяжении нескольких лет движение сопротивления совершенствовало свою материальную базу и организационную структуру. Его лидеры хорошо знали друг друга и на протяжении долгого периода времени работали вместе. Движение сопротивления начало устанавливать контакты с эстонскими дипломатами, находившимися за границей, и через них — с западными разведками. Разведывательные группы подпольного «Национального комитета Хаукка-Тёммлера» («Эстонского национального комитета») начали готовить себе убежища на всей территории Эстонии. В случае повторной оккупации Эстонии советскими войсками эти разведгруппы должны были стать костяком сопротивления и гарантировать его связь с Западом. Однако советские войска заняли Эстонию до того, как все приготовления к функционированию подпольной разведсети были закончены. Отступающие немецкие разведорганы оставили большое количество материалов по национальному движению сопротивления, что позволило советским органам безопасности быстро его ликвидировать»[782].

Однако, на наш взгляд, участие западных разведок в формировании отрядов «лесных братьев» в конце 1944 — начале 1945 г. практически не прослеживается, а данная точка зрения характерна прежде всего для прибалтийских авторов.

Таким образом, происхождение «лесных братьев» было довольно разнообразным и сильно различалось в каждой прибалтийской республике. Несомненным для всех республик является одно — толчком к развитию движения националистического сопротивления послужила деятельность немецких спецслужб.

Результаты проведенного анализа прибалтийской историографии позволяют нам сделать вывод о низком уровне научной разработанности проблем истории прибалтийских республик в ХХ в. Особенно много вопросов вызывает деятельность в Прибалтике как советских, так и западных спецслужб.

Научные работы, изданные за рубежом, можно разделить на две группы. В большинстве из них страны Прибалтики рассматриваются с геополитической точки зрения, как объекты большой политики. Прибалтийские государства описаны как «игрушки великих держав», которые были принесены в жертву в международных политических комбинациях и больших политических играх. Это, по сути, и является основной, а у многих авторов — и единственной причиной потери Прибалтикой независимости и присоединения к Советскому Союзу.

Реальная внешняя, внутренняя и экономическая политика прибалтийских государств, как правило, не принимается во внимание.