Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6

16 декабря 1941 г., после двухмесячной оккупации, Калинин был освобожден от немецких войск. В этот же день ОО НКВД КФ создал оперативную группу, в задачи которой входило проведение фильтрационных мероприятий, розыск агентуры разведывательных и карательных органов противника, пособников оккупантов. Возглавил ее А. М. Оксень. На всех дорогах вокруг областного центра были выставлены заградпосты, а в городе начата работа по выявлению военнослужащих, бывших в плену и окружении и «оставшихся при немцах в Калинине», а также «предательского элемента, изменников родине и активных деятелей фашистской администрации города». За две недели работы опергруппы было задержано 1029 бывших военнослужащих, в военную прокуратуру передали 113 следственных дел на 121 человека. Арестованные в Калинине агенты немецких контрразведывательных органов из числа бывших военнослужащих, в основном были привлечены немцами к сотрудничеству с целью выявления коммунистов, участников подполья и партизан.

Освобождение г. Калинина

Кроме того, военной контрразведкой было задержано 22 гражданских лица – старосты, квартальные, работники полиции и городской управы, 19 из которых передали для ведения следствия опергруппам УНКВД Калининской области, в функции которых входила фильтрация гражданского населения. На основании захваченных документов оккупационных структур, 432 человека были объявлены в розыск (из них 265 «предателей, работавших у немцев» и 167 лиц, «скомпрометированных связями с немцами»).

В ходе этих мероприятий УНКВД Калининской области был арестован родной брат Д. И. Горюнова Иван Иванович, тот самый, призыв которого в царскую армию определил переезд семьи в Ржев.

24 декабря 1941 г. Д. И. Горюнов, который ничего не знал о родных, оставшихся под оккупацией, воспользовавшись передислокацией штаба 31-й армии на новый командный пункт, заехал в Калинин. На квартире брата он застал его 10-летнюю дочь и 3-летнего сына, а на общей кухне соседней квартиры – свою мать. Дочь брата рассказала, что мама пошла искать папу, которого три – четыре дня назад пришли и взяли какие-то дядьки. А Александра Николаевна сообщила, что в октябре 1941 г. они с дочерью, спасаясь от бомбардировок Ржева, переехали в одну из ближних деревень, и при подходе немцев 12 октября добрались до Калинина. Из Калинина ни они, ни брат с семьей эвакуироваться не смогли – к вечеру 14 октября город был занят немцами. Это было, наверное, и физически невозможно, если учесть, что накануне 65-летняя женщина прошла пешком более 100 километров. Кроме того, брат Иван работал пожарным при доме, в котором проживал, и не имел никаких указаний вышестоящего начальства – руководства нефтебазы.

Скорее всего, начальства никакого уже и не было, о панике, охватившей калининских руководителей известно из сообщения прибывшего в город утром 13 октября 1941 г. Военного совета 30-й армии и расследования военного прокурора армии. Как выяснилось, к этому времени из города, в котором началось мародерство и пожары, эвакуировались практически все сотрудники милиции, госбезопасности и пожарной охраны. Военсовет потребовал у секретаря обкома ВКП(б) Бойцова и начальника УНКВД Токарева вернуть сотрудников в город, прекратить панику, организовать эвакуацию ценностей. Но за оставшиеся часы уже ничего сделать было нельзя.

Оказавшись в оккупированном Калинине без средств существования и возможности прокормить престарелую мать, ее дочь Татьяна, медсестра по профессии, поступила на работу в гражданский госпиталь, а брат, по предложению квартального, остался пожарным и «заведующим домом». Получал за это от немецких властей плату – 0,5 кг хлеба в день. После освобождения города, брат так и остался «при доме», а 19 декабря 1941 г. был арестован.

Все это подтвердили вернувшиеся из города жена брата и сестра Д. И. Горюнова. Он находился в квартире, когда пришел милиционер с понятыми для производства обыска с целью обнаружить вещи, якобы присвоенные братом. Но обыск положительных результатов не дал.

Будучи, по выражению Д. И. Горюнова, до крайности потрясенным арестом брата, но не находя нужным вдаваться в подробности обстоятельств, которыми занимаются следственные органы, он отправился на запланированные на площади Ленина торжественные похороны, погибшего 21 декабря смертью храбрых командира 262-й стрелковой дивизии 31-й армии полковника М. С. Терещенко. И там доложил обо всем члену Военного совета армии бригадному комиссару А. Г. Русских, с которым выехал на новый КП армии в д. Вашутино. Там он поставил в известность о случившемся командующего 31-й армией генерал-майора В. А. Юшкевича, а вечером написал рапорт Н. Г. Ханникову.