Тайная война против революционной Кубы

Так майор Уильям Морган получил новое назначение. Небольшая ферма, на которой ему предстояло доказать свои познания в области разведения лягушек, находилась в столичном предместье Которро, на 23-м километре Центрального шоссе, связывающего Гавану с Сантьяго-де-Куба. Красивый двухэтажный коттедж, рядом — приземистое серое здание рыбоводческой станции. В низинах между небольшими холмами сверкали серебром зеркала прудов, а аллеи стройных королевских пальм придавали пейзажу удивительно мягкий, лирический характер.

10 В. Листов, Вл. Жуков

Разумеется, уже к осени 1959 года органы безопасности Кубы имели все основания для ареста Моргана и предания его суду как агента США. Однако они решили по-иному. Революционной Кубе предстояла борьба с куда более могущественным противником, чем трухильисты и батистовцы; наблюдение за майором Морганом могло раскрыть многие тайные связи «людей из Лэнгли» с их агентурой на Кубе. Расчет контрразведки блестяще оправдался.

Карьера авантюриста Моргана закончилась незадолго до высадки наемников на Плайя-Хирон. Революционный трибунал приговорил американского шпиона к расстрелу. Что же касается Элоя Гутьерреса Менойо, то еще до ареста Моргана он дезертировал из рядов Повстанческой армии. Читатель еще встретится с ним на страницах этой книги.

Остается ответить только на один вопрос, который, естественно, возник у каждого читателя,— чем объясняется тот факт, что в «трухильистском заговоре» Центральное разведывательное управление играло на первый взгляд странную роль? Его агенты Морган и Менойо участвовали в разоблачении этого заговора. В самих Соединенных Штатах власти, с одной стороны, оказывали содействие батистовцам и агентам Трухильо, а с другой — старательно открещивались от их заговорщической деятельности и даже арестовали доминиканского консула в Майами, хотя он и пользовался дипломатической неприкосновенностью.

Дело в том, что «трухильистский заговор» был результатом личной инициативы доминиканского диктатора. Узнав о нем, ЦРУ на первых порах поддерживало подготовку к выступлению: а вдруг оно увенчается успехом? Однако последовавшие один за другим провалы подпольной сети, организованной Трухильо и «Белой розой» на самой Кубе, показали: у заговорщиков очень мало шансов на успех, а их социальная опора ничтожна, так как за ними идут лишь единицы озлобленных последышей батистовской тирании.

Останавливать трухильистов американская разведка не могла, да, видимо, и не хотела. «Люди из Лэнгли», по всей вероятности, решили играть без проигрыша: они санкционировали явку Моргана в органы кубин

ской контрразведки. В случае удачи заговора агенты ЦРУ были бы в числе победителей; в случае провала они также оказались бы «героями дня» — их престиж среди кубинских революционеров, по расчетам руководителей ЦРУ, должен был подняться на небывалую высоту; позднее это могло облегчить Вашингтону борьбу против революционной Кубы.

Тем временем, как мы уже знаем, американская разведка заканчивала организацию собственного заговора на Кубе. Самостоятельное выступление доминиканского диктатора и батистовцев только помешало бы успеху этого заговора. Отсюда понятна та двойственность, которая характеризовала позицию ЦРУ в описанных выше событиях.

Однако «игра без проигрыша» привела руководителей ЦРУ к грубому просчету. Они и не подозревали, что Морган и Менойо разоблачены, что не они провели Революционное правительство, а, наоборот, кубинские революционеры выявили и обезвредили важное звено агентуры ЦРУ на Кубе.

И когда «люди из Лэнгли» дали Уберту Матосу сигнал к выступлению, ни Морган, ни Менойо не смогли оказать ему сколько-нибудь действенной помощи.

«Гроссмейстер из Камагуэя» получает мат

21 октября 1959 года над кубинской столицей появился бомбардировщик Б-25 с номерным знаком 9867-С на фюзеляже. Пилотируемый изменником Диасом Лансом, он нес на борту не только смертоносные бомбы, но и крупный идеологический заряд в виде листовок, содержавших клеветнические нападки на Революционное правительство. Снизившись до минимальной высоты, самолет обстрелял город из пулеметов, сбросил несколько бомб и гранат, рассыпал целый дождь листовок. Два человека были убиты и пятьдесят ранены. Сделав свое черное дело, воздушный пират развернулся и взял курс на Флориду. Еще через три четверти часа он приземлился на аэродроме в Пампана-бич, в 35 километрах от Майами.

Налет на Гавану являлся составной частью событий, которым предстояло разыграться на Кубе. В тот