Тайная жизнь непутевой мамочки

— Организация, — наносит она свой нешуточный удар и призывает открыть собрание. — Давайте начнем с утверждения нашей программы, — говорит она, глядя на нас обоих.

Такое случается с успешными профессиональными женщинами, если они оставляют работу и им нечем заняться. «Матрицы Маккинси», слишком много свободного времени, слишком много энергии, слишком мало инстинктов, думаю я про себя, стараясь вцементировать в мышцы лица выражение восторженного интереса.

— Я хочу, чтобы срок моего пребывания в этой должности запомнился разумной строгостью, привнесенной в школьные мероприятия, — продолжает она. Роберт Басс выглядит захваченным врасплох. — Итак, перейдем к рождественскому празднику. Прежде чем Санта и его маленький помощник приступят к раздаче подарков, я предлагаю устроить короткий концерт старинных английских рождественских песнопений, — Она вручает нам отпечатанные копии трех произведений.

— Вы думаете, это будет весело? — Роберт Басс зачитывает вслух выдержки из текстов: «Ходим по домам с рождественскими песнопениями по всему городу»; «Пошли нам доброе страдание»; «Когда я выехал верхом этой ласковой ночью». — Дети будут с нетерпением ждать появления Санта-Клауса. Кроме того, им всего пять, нереально предполагать, что они смогут все это выучить!

— Совершенно верно, — соглашается Буквоедка, — поэтому петь их будем мы.

Роберт поперхнулся чаем.

— Но я не умею петь, — слабо возражает он.

— Ничего страшного, все равно вас никто не узнает. Вы будете в костюмах. — Мы тупо смотрим на нее. — Санта и его маленький помощник, — награждает она его и меня театральным жестом.

— Не-ет, — стонет Роберт Басс.

— Я ожидала некоторого сопротивления от Люси, но уж никак не от вас, — ледяным голосом чеканит Буквоедка.

Я заворожено смотрю, как Роберт Басс расстегивает рукава своей рубашки и закатывает их до локтя. Его предплечья… Буквоедка сидит неподвижно.

— Замечательно… — говорю я как во сне.

— Предательница, — бросает он через стол мне сквозь губы.

Я слегка ошарашена. Но лишь спустя час, после того как заканчивается эта встреча и я предлагаю подбросить его домой, я осознаю те потери, которые принес этот вечер.

— Спасибо, Люси, но не стоит. Думаю, так будет безопаснее.

В другом мире он, возможно, сослался бы на опасность нашего тлеющего, вышедшего из-под контроля влечения. Печально, но правда более прозаична: я слишком его волную. Однако отнюдь не в сексуальном плане.

Поэтому я была достаточно удивлена, когда пару недель спустя, прибыв в школу на рождественский празднику обнаружила Роберта Басса в костюме Санта-Клауса. При виде меня он энергично замахал мне из детского туалета. Подойдя, я заметила в его руке модную фляжку.

Со времени неудачного вечера у Буквоедки мои фривольные чувства по отношению к нему начали выпускать воздух, как шина с небольшим проколом, особенно поеме того как он с презрением отверг мое предложение подвезти его домой. Я больше не могла предаваться своим фантазиям, будто он тайно меня вожделеет, и поскольку суровая действительность взяла свое, моя безрассудная страсть стала казаться мне смешной. Ко мне потихоньку возвращалось благоразумие.

— Быстрее! Мне удалось ненадолго смыться от нее, — театрально провозглашает он. — Смелость во хмелю! Сам делал! Все натуральное. Из сливы. — Быстро оглянувшись, не смотрит ли кто на нас, он вдергивает меня за руку в туалет и прислоняется спиной к двери. Стянув бороду на шею, он отпивает глоток наливки.

— А не пора ли притормозить? — растерянно бормочу я. Выглядит он, мягко говоря, изрядно раскованным.

— Только так я могу иметь дело с этой женщиной! Она предстала сказочной королевой. Сияет блестками. Как Оксфорд-стрит, — ворчит он и сует мне фляжку, я делаю глоток — только чтобы выказать солидарность, и мне тут же становится невыносимо жарко. — Почему вы не снимаете пальто, Люси? — Он берет у меня фляжку и делает еще пару глотков. — Не может же под ним быть все плохо?

Но именно так и есть. Под длинным, до щиколоток пальто, которое одолжил Том, скрывается сшитый на заказ костюм феи, переделанный на скорую руку Буквоедкой для нашего случая. Хотя она и заявила мне, что в основе замысла — наряд для фигурного катания, я подозреваю в нем иную основу: нанесение мне максимального оскорбления. Костюм представляет собой короткое зеленое фетровое платьице, затянутое в талии, с юбкой в складку, чудовищно увеличивающей размеры моего зада.

— И как? — спрашиваю я, нервно покусывая губы.

— Хо-хо-хо! А ведь я мог бы это пропустить! Вы похожи на сочный перезрелый фрукт, например, сливу-венгерку. — Он отступает назад и чуть не сшибает раковину. — А вот их следовало бы чем-то прикрыть…

Я никогда не видела его в таком состоянии. Когда мы вместе сидели в пабе, его тяга к спиртному была заметно более сдержанной. Я подхожу, чтобы помочь ему подняться.

— Простите, я без закуски, — галантно пошатывается он.

— Как продвигается книга? — делаю я ответный реверанс.

— Ирак! — икает он. — Завяз. Чушь собачья! Я пропустил уже два крайних срока.

Кто-то барабанит в дверь.