Тайная жизнь разведчиков. В окопах холодной войны

Я пробовал возразить, но он не стал даже обсуждать сомнения: «Потом, потом…» В списке Смуглого осталось два техника и три летчика.

— Смотри таблицу ситуаций и список имен. Смотри по профессии. «Временные коридоры» в случае с «Эфиром» мы сузили до трех случаев: между одиннадцатью и двенадцатью. В твоем полке график говорит нам следующее:

11.00–11.20 — третья эскадрилья, первое звено,

11.20–11.40 — третья эскадрилья, второе звено,

11.40–12.00 — третья эскадрилья, третье звено.

О чем рассказала таблица. 

Я смотрел на таблицу и видел, что оружейник второго звена работал в каждый из тех трех дней, что указал в своем сообщении Старшина. Штурман полка погиб на МИГе звена, в котором работал тот же оружейник. Наконец, он завязан с отверткой, так как бывал регулярно на чужой стоянке в те самые дни. Бывали и другие, но за ними не тянулся след к «Эфиру», «Диверсии», «Штурману», «Угону». Теперь соединить его с «Озером»? И тут все, кажется, сошлось: Оружейник — рыбак и бывает на озере, где нашли контейнер. Но мало ли рыбаков? В то же время — часты ли такие совпадения? И я, указав на совпадения, пояснил ситуацию, как я ее понимал.

— Все может быть, очень даже может быть! — уже чуть веселее сказал начальник. — Сейчас поздно, старший опер будет только завтра, другой наш опер в Мурманске с ночевкой. Остались мы с тобой. Нас мало? Ну нет. Помнишь, как у Леонида Соболева в его «Морской душе»: «Один моряк — это моряк, два моряка — это уже взвод, три моряка — рота, четыре моряка — батальон…» Так что нас — взвод, а это человек двадцать. Значит, будем работать за десятерых. В общем, я срочно выезжаю в Особый отдел флота к адмиралу…

— Товарищ подполковник, сегодня среда, — начал я рассуждения. — Рыбаки вернее всего поедут на озеро в выходной день. И наш рыбак попытается под общим заездом достать контейнер.

— А если раньше?

— Едва ли, это капитан может выделиться — ему скрывать нечего. А Рыбак — может, назовем его так? — не станет наводить тень на плетень.

Начальник помолчал и решительно сказал:

— Первое — сегодня же встретишься с капитаном и возвратишь контейнер в лунку. И никаких следов. Второе — организуй через помощников наблюдение за Оружейником, которого мы выводим в главного подозреваемого. Третье — через помощников разузнай, сколь долго длится увлечение Оружейником рыбалкой.

Я кивнул и стал готовиться к встрече с моими помощниками. Уже одетый, в дверях начальник сказал:

— Завтра здесь буду утром. Доложи ситуацию старшему оперу, и готовьте засаду. Никому ни слова, даже своим, — пока, конечно. Привезу в помощь кого-либо из Североморска. Инструктаж после моей встречи с адмиралом. Засаду начнем в ночь с четверга на пятницу, продолжим в субботу, воскресенье и до тех пор, пока не поймаем… Готовьтесь!

Где-то после четырех ночи я разбудил Смуглого и поставил перед ним новую задачу — возвратить контейнер в лунку. Жена быстро поняла необходимость исчезновения мужа, хотя и узнала, что его вызывают как эксперта по технике на большой аэродром: «Почему — срочно?» — «Так надо, а раз ночью и срочно, то надо помалкивать». В общем, она поняла необычность ситуации.

После шести утра мы заложили контейнер в лунку и все привели в порядок. Глядя даже в темноте на скалу, я обратил внимание на то, что ее правая боковая часть вертикально плоская и хорошо просматривается на фоне неба. «Отличный ориентир», — подумал я. Действительно, лунки стояли как бы в створе этой скалы точно перпендикулярно к берегу и обозначались ветками, как это делают рыбаки. Но для посвященных, как казалось, важно было, кроме створа, еще количество лунок с ветками и расстояние от скалы. Лунки отличались точностью расстояний друг от друга. Итак, створ: три лунки с тростниковыми ветками на одной линии на расстоянии метров пятнадцать. Для посвященного — более чем достаточно.

Два человека из моих помощников, среди них Старшина, контролировали передвижение Оружейника по территории авиадивизии. Старшина был свободен от забот по полигону, который утопал в снегу. Правда, у него были другие заботы, но ради нашего общего дела он всегда мог найти время.

Через помощников в рыболовной секции удалось узнать, что Оружейник записался в секцию лишь весной, а к выходу на рыбалку стал проявлять интерес лишь с холодами. Один раз уже побывал на озере Долгом, а вот где сидел точно — узнать не удалось. Мне представлялось, что первый выход Оружейник посвятил ознакомлению с обстановкой на озере. Рассуждая сам с собой, я уже считал Оружейника тем самым рыбаком, который возьмет контейнер.

Захват с поличным

И вот уже третий день мы находимся в засаде. Труднее всего было в воскресенье, особенно в дневное время. На озере рыбаков собралось десятка два. Но все они рассредоточились вдалеке от камня. Однако в сумерках уходящего дня стали приближаться к камню, точнее левее его метров на двести. Именно оттуда шел путь к шоссе.