Тайная жизнь Ребекки Парадайз

Учительница по фамилии Тредмилл не обращала внимания на катастрофу. Она была высоченной блондинкой (такая же рослая, как Джордж, только шире его в два раза); мы все боялись великаншу, а в тот день у нее и вовсе совершенно испортилось настроение, потому что зал был закрыт на ремонт всю первую четверть.

– Быстрее! Стройтесь в шеренгу! Будем наверстывать упущенное. Кувырки! Покажите мне, как вы умеете делать кувырки. Ангус, принеси мат.

– Он же мокрый! Мы все вымокнем…

– Посмотрите на него! Не растаешь, не сахарный! Положи мат, иначе ушибешься. Задам же я тебе!

Ангус с большим трудом приволок мат на середину зала, но я расслышала, как он тихонько буркнул в адрес Тредмилл: «Я рядом!» Несмотря на сырость и страх, я ликовала. На губах появилась улыбка.

– Ты, мисс улыбка, сделай кувырок назад.

– Я? – еле слышно проскулила я.

– Да, ты. Тут есть еще одна ты? Давай, кувырок назад!

«Ладно, Ребекка, – подумала я. – Быстрее начнем, быстрее закончим». Я собрала всю волю в кулак, встала на исходную, приземлилась попой на мокрый мат и изобразила, как мне показалось, симпатичный кувырок назад.

Я перевернулась, и всё встало на свои места.

В спортзале хохот отражается от стен сильнее, чем в классе.

– Вот умора!

– Так поросята в грязи барахтаются!

– Это не кувырок, а свинорок какой-то!

Я вернулась – девочка, у которой руки как ноги, а ноги как руки. Девочка, которая просыпается этими самыми ногами на подушке. Девочка-червяк, которая крутится, как спагетти на вилке. Нет, не крутится, а делает кувырки. Не кувырки, а свинорки.

Я не была и не буду Ребеккой Парадайз. Никогда.

Но и Урсулой Дженкинс я больше не была. Урсула никогда бы не смогла медленно подняться, глядя на своих врагов с выражением гнева на лице. Она бы никогда не вернулась в конец шеренги с высоко поднятой головой. А еще она бы никогда не склонилась к плечу Алекса и не прошептала бы ему:

– Прости меня.

Лучший друг девочки, у которой больше не было имени, обернулся.

– Прятаться было свинством с моей стороны, что даже хуже, чем свинорок. Я больше так не буду. Я надеюсь, ты простишь меня, тогда я смогу сказать еще кое-что.

– Прощаю, – с серьезным видом ответил Алекс.

– Спасибо. – И подумала: какое облегчение! Мой единственный друг вернулся. – Я хотела сказать, что Ребекки Парадайз больше не будет. Я заканчиваю с ее приключениями. Глоб закрывается.

– А как же…

– Если ты не против, я бы хотела пойти домой одна. Я не простудилась, у меня нет аллергии на дождь, а у моих червяков нет кори. Просто мне нужно побыть одной.

– Ладно. То есть не вопрос.

Я терпеливо дождалась окончания уроков и, выйдя на улицу, пустилась бежать под дождем. Домой я прибежала, промокнув до нитки. Вокруг никого, какая разница – промочу я одежду или нет? Больше всего на свете хотелось, чтобы папа утешил меня, обнял и поцеловал. В лифте я задрожала от нетерпения.

В коридоре было темно, но из столовой лился теплый электрический свет. На такой всегда хочется идти.

Я зашла в столовую, а там папа целовал кого-то другого.

Мою учительницу Лианн, которая сразу же стала моей второй подозреваемой.

25. Ребекка Парадайз (Подозрения)

http://www.neuderzhimaya-rebecca.globspot.com

На связи Ребекка.

«Наверняка она снова попытается украсть что-нибудь ценное», – сказала переодетая официантка. Но кого она имела в виду? И самое главное: что злодейка попытается украсть? Какую ценность мне нужно защищать, рискуя собственной жизнью?

Я запуталась.

Подробно изучив все материалы дела, я пришла к выводу о том, что в средней школе Парадайз есть два человека, подходящих под мое описание преступницы. Два, а не один. Понимаете, что это значит? У меня двое подозреваемых и всего одна пара наручников в кармане. Поэтому я прошу вашего совета.

Вот что мне известно.

Первая подозреваемая ученица, но это ничего не значит. Так она и обманывает всех вокруг: она же девочка! На самом деле эта девчонка сущее зло. Воровка.