Тайная жизнь великих писателей - 2010

Любой, кто пытался учить английский язык, знает, что правила английской орфографии до крайности запутаны. А во времена Шекспира они были еще более хаотичными. В результате мы имеем более восьмидесяти равноценных способов написать фамилию Shakespeare — из самых экзотических можно назвать, например, Shagspere и Shaxberd. Даже сам Бард испытывал трудности с написанием собственной фамилии. Он подписывался как минимум шестью разными способами, причем чем дальше, тем неразборчивее становился почерк: Shackper (в заявлении 1612 г.), Shakspear (в документе 1612 г.), Shakspea (в закладной 1612 г.), Shackspere (на первой странице завещания в 1616 г.), Shakspere (на второй странице того же самого документа) и, наконец, Shakspeare (на третьей странице, как вы уже догадались, его последнего волеизъявления). Во всяком случае, с каждым разом он все ближе подбирался к правильному варианту.

ЛЮБИТЕЛЬ ОЛЕНИНЫ

Неужели самый любимый поэт и драматург англичан был всего лишь мелким грязным воришкой? Расхожая легенда гласит, что в 1580-е годы молодого Шекспира, случалось, сажали в кутузку за браконьерство — он охотился на оленей во владениях могущественного члена магистрата по имени сэр Томас Люси. Вскоре после смерти Шекспира священник из Глостершира по имени Ричард Дэвис писал, что в юности драматург был «весьма склонен к неблаго-

видным поступкам, таким, как воровство оленины и крольчатины», и что Люси «часто сек его кнутом, иногда сажал под арест и наконец, к своей великой пользе, заставил его покинуть свои владения». Какова бы ни была истинная причина, Шекспир в тот период действительно покинул Стратфорд и перебрался в Лондон. Однако он нашел способ отомстить своему мучителю. Говорят, что образы судьи Шеллоу в «Виндзорских насмешницах» и Генриха VI в одноименной пьесе (часть вторая) — не что иное как тонко замаскированная карикатура на Люси.

ЗАПЛАТИ НАЛОГИ И ЖИВИ СПОКОЙНО!

К 1597 году Шекспир уже достиг по тогдашним меркам немалого благосостояния. И, естественно, прибегал к той же тактике, к которой традиционно прибегают богачи, чтобы сохранить свои денежки, — мухлевал с налогами. В королевском памятном списке налогооблагаемых подданных за тот год он значился как лицо, уклоняющееся от уплаты налогов. Спустя три года долг все еще оставался невыплаченным. В налоговых документах за 1600 год есть пометка, что «задолженность размером 13 шиллингов 4 пенса все еще не уплачена» и что дело драматурга передается в канцелярию епископа Винчестерского, в чьем ведении находилась самая знаменитая лондонская долговая тюрьма. Как свидетельствуют более поздние документы, Шекспиру (или его доверенному лицу) все-таки пришлось раскошелиться.

НАСТОЯЩИЙ ШЕЙЛОК

Шекспир, может, и не всегда аккуратно выплачивал собственные долги, но от других этого требовал неукоснительно. Прижимистый взаимодавец, он был известен тем, что ссужал находящимся в нужде друзьям деньги «не за просто так». «Когда имеете дело с господином Шекспиром, — однажды заметил отец его будущего зятя, — держитесь за свои денежки как следует... если получится». Шекспир

был известен тем, что сразу тащил своих несостоятельных должников в суд, и не важно, насколько велика была сумма их долга. Он был скряга похлеще диккенсовского Скруджа. Шекспир не поделился со стратфорскими бедняками и пенни, а во времена голода тайно хранил запасы зерна и солода. Ученые до сих пор спорят, как расценивать строки в шекспировском завещании о том, что он оставляет своей жене только их «вторую по качеству кровать», — как театральный жест или как последний приступ жадности умирающего сквалыги.

ЖЕНА ШЕКСПИРА НА МОМЕНТ СВАДЬБЫ БЫЛА УЖЕ БЕРЕМЕННА. И ЭТО НЕ ПОСЛЕДНЯЯ ЖЕНЩИНА, ЗАЧАВШАЯ ОТ НЕГО.

ДЕТИ: ЗАКОННЫЕ И НЕ ОЧЕНЬ

Незаконнорожденные сыновья играют ключевую роль сразу в нескольких пьесах Шекспира, так что неудивительно, что и у самого Барда, возможно, были внебрачные отпрыски. Драматург проводил большую часть времени в Лондоне, оставив свою жену Энн в Стратфорде воспитывать детей. Возвращаясь домой на побывку, он проезжал через городок Оксфорд, где частенько останавливался в трактире богатого виноторговца Джона Давенанта. У Давенанта была хорошенькая жена, Джейн, и... ну, в общем, молва гласит, что она и Билли Шекс частенько играли под одеялом в зверя с двумя спинами. В феврале 1606 года у нее родился сын, которого назвали... кхм... Уильям Давенант. Шекспир был крестным отцом ребенка. По мере того как мальчик рос, в нем обнаруживались все новые поразительные сходства с его предполагаемым предком. Уилл Давенант стал признанным драматургом, управляющим театром и в 1637 году был назван придворным поэтом-лауреатом. Он даже работал вместе с Джоном Драйденом в 1667 году над новой версией «Бури». Сэмюэл Батлер как-то заметил насчет Давенанта: «Ему самому казалось, что он пишет в том

же духе, что и Шекспир, и ему [Давенанту] вроде бы даже нравилось, чтобы о нем думали как о его [Шекспира] сыне». Тестов на ДНК тогда не было, так что мы, видимо, уже никогда не узнаем, оправданны ли были его претензии.

В главной роли