Тайник на Эльбе

Он не договорил. Вездеход стал. Торп сделал неуловимое движение, в его руке оказался пистолет. Полковник успел перехватить и рвануть вверх руку врага с оружием, но другой рукой Торп нанес ему сильный удар в лицо, затем еще и еще.

Рыбин потерял сознание. Убивать спутника Торп не хотел. Нет, он доставит его живым. Обезоружив Рыбина, Торп связал ему руки и ноги. Вездеход стал нагонять колонну. Торп включил рацию, надел наушники. Итак, первая часть задачи решена. Теперь - связаться с контрразведкой, а потом - к Упицу, чтобы действовать, пока еще не поздно!..

Легкое потрескивание в наушниках возвестило о том, что лампы прогрелись и передатчик к работе готов.

К Рыбину медленно возвращалось сознание. Туман, застилавший глаза, стал редеть, шум в голове стихал - осталась лишь тупая боль. Затем он услышал срывающийся от волнения голос Торпа и с усилием открыл глаза. Торп одной рукой вел машину, другой держал у рта микрофон.

Рыбин рванулся вперед, всем телом навалился на Торпа, схватил зубами кабель микрофона, стараясь выдернуть его из гнезда. Торп, руки которого были заняты, отпихивал противника локтем.

- Скорее!... - хрипел Торп в микрофон. - Русская разведка!..

Рыбин должен был помешать ему - пусть даже ценой своей жизни. Он так и поступил. Справа была алюминиевая панель передатчика с освещенной шкалой настройки. Рыбин отпрянул и что было сил ударил в нее головой. Глухой стук, звон стекла, и полковник, потеряв сознание, повалился на пол кабины.

Торп, окаменев, глядел на обезображенную панель передатчика. Но вот он понял непоправимость случившегося, в бешенстве выругался и, отшвырнув микрофон, выстрелил в скрюченное на полу машины тело.

Вездеход резко увеличил скорость. Впереди замаячил задний борт последнего грузовика. Торп принял влево и погнал машину в обход колонны.

Перцев и Коржов с растущей тревогой наблюдали за вездеходом. Торп мчался к Упицу. А в машине Упица находился Керимов.

У Перцева мелькнула мысль - швырнуть в вездеход гранату. Но он вспомнил: там сидит Рыбин. Нельзя было и загородить шоссе, подав машину влево: в кабинах грузовиков рядом с шоферами - эсэсовцы: поднимется переполох, будут жертвы, да и вообще это может сорвать операцию. Оставалось одно - положиться на опыт и мастерство Рыбина и приготовиться действовать.

4

Глубокой ночью, вскоре после того, как перехваченная десантниками Рыбина колонна подъехала к карлслустскому тайнику, с нескольких аэродромов Польши, Венгрии, Румынии поднялись в воздух группы советских бомбардировщиков и транспортных самолетов. Машины набрали высоту и под охраной истребителей пересекли линию фронта. Ими руководил известный в стране авиационный генерал, командный пункт которого находился на аэродроме близ Варшавы - там же, где оборудовал свой КП и генерал Лыков.

Миновав район Берлина, самолеты стали расходиться по объектам, которые каждой группе были назначены заранее. И как только Лыков принял сообщение майора Перцева об окончании погрузки и выходе колонны в путь, авиационный генерал вызвал по радио командира пятерки бомбардировщиков, патрулировавших к северу от Карлслуста, и приказал начать выполнение боевой задачи.

Самолеты ринулись туда, где должна была находиться цель. Когда, по расчетам, бомбардировщики оказались над ней, с головной машины были сброшены светящиеся авиабомбы. Они медленно опускались на парашютах, заливая землю белым светом. Четко обозначилось автомобильное шоссе и в дальнем его конце - колонна грузовиков.

Самолеты пошли на цель. С каждой секундой грузовики были видны все отчетливее. Пилоты даже заметили маленький автомобиль, обгонявший колонну.

Командир пятерки лег на боевой курс. Но целил он метров на триста в сторону от дороги, ибо должен был лишь инсценировать налет и головой отвечал за то, чтобы ни один автомобиль не пострадал.

Когда на безопасном от колонны расстоянии взорвалась первая фугаска, маленькая машина была вровень с головным грузовиком. На землю обрушилась серия бомб. Колонну стало затягивать облаком пыли. Однако командир бомбардировщиков успел заметить, что машины остановились и от них разбегаются человеческие фигурки.

Разрабатывая "налет" на колонну. Аскер исходил из предположения, что грузовики будет сопровождать значительное число эсэсовцев, обезоружить и подавить которых обычным способом нелегко. Может возникнуть бой, парашютисты понесут потери, операция затянется, а то и закончится неудачей. Бомбежка же оправдает одновременную остановку всех машин, ослабит бдительность конвоя, внесет в его действия сумятицу и таким образом облегчит работу десантников по ликвидации противника.

Расчет оправдался. Как только раздался первый взрыв, шофер головного грузовика оставил руль и выпрыгнул на шоссе.

- Бомбят, спасайся! - закричал он и что было сил пустился бежать в поле. Сидевший рядом эсэсовский офицер рванул дверцу, выскочил из машины и помчался следом. За ним устремился Коржов.

Вновь раздался вой бомбы. Шофер бросился на землю, эсэсовец тоже. Тут на него навалился Коржов, вместе с подоспевшим шофером скрутил руки, обезоружил и связал.