Тайник в старой стене

Сейчас, отдавая приказ на погрузку, он размахивал руками, то и дело снимал очки и, щурясь, протирал линзы грязным носовым платком. Лиза и другие санитарки таскали носилки наравне с мужчинами. Когда погрузку раненых завершили, настала очередь персонала. В этот момент прибыл посыльный из штаба округа, и начальнику поезда был дан приказ задержать состав. Как выяснилось, выезды из города только что были атакованы немецкой авиацией, кроме того, сообщили, что в течение ближайших двух-трех часов поступит еще одна партия раненых.

Морозов долго о чем-то спорил с принесшим приказ офицером, потом развел руками и, громко чертыхаясь, взобрался по ступеням в головной вагон.

Уже на второй день войны Лиза, закончившая к тому времени первый курс фельдшерско-акушерской школы, явилась на сборный пункт. Так как ей уже исполнилось восемнадцать, а медперсонала катастрофически не хватало, девушку тут же приписали к 629-му госпиталю.

Все последующие дни она трудилась не покладая рук. Услышав, что город скоро будет сдан, она вместе со всеми готовилась покинуть Псков. Но в самый последний момент возникла эта непредвиденная задержка.

Отсутствие медальона она ощутила, когда уже села в поезд. В первое мгновение ее охватила паника. Она тут же выбралась из вагона и принялась осматривать перрон. Если цепочка порвалась, в этой суматохе он мог завалиться куда угодно. Лиза сжала кулаки и стиснула зубы.

Когда она видела медальон в последний раз?

Наконец, совладав с собой, она вспомнила. Позавчера ее на пару часов отпустили домой собрать вещи в дорогу. Лиза упаковала все необходимое, и в этот момент за дверью послышались крики. Девушка выглянула в окно: кричала соседка с первого этажа – наконец-то дали горячую воду. Старика Крапивина, у которого Лиза снимала комнату, не было дома. Время у нее еще было, и Лиза решила, что принять душ ей просто необходимо. Она бросилась в ванную. Вся процедура заняла чуть больше десяти минут. Именно тогда она сняла медальон и положила его в ванной на полку.

Он наверняка еще там!

Лиза бросилась вдоль состава. Подполковника Морозова она нашла сидящим на ступеньках головного вагона. Начальник госпиталя нервно курил и что-то втолковывал стоявшему перед ним молоденькому военврачу Хрулеву из хирургии. Лиза, уже успевшая немного запыхаться, не стала ждать, когда закончится их разговор, и громко прокричала:

– Товарищ полковник, можно спросить?

Морозов с недоумением посмотрел на Лизу и возмутился:

– С кем… с кем приходится работать? Гражданские, мать вашу так! Ни обратиться как следуют не могут, ни такта не имеют! Ты что же, дуреха, не видишь, что мы разговариваем!

Лиза вспомнила, чему их учили в школе на уроках военной подготовки. Она вытянулась по стойке «смирно», зачем-то сорвала с головы косынку и звонко прокричала:

– Разрешите обратиться, товарищ начальник госпиталя! Разрешите отлучиться по крайне важному делу… – и добавила уже более спокойно: – Пожалуйста, мне очень нужно. Поезд все равно еще несколько часов стоять будет.

– Ну ты глянь на нее, – Морозов бросил окурок и раздавил его сапогом. – Я даже не хочу спрашивать, что там у тебя за важная причина. А кто, пока ты по своим делам шлындать будешь, за ранеными присмотрит?

– Я не шлындать собираюсь, просто мне до дома очень нужно, – обиженно захныкала Лиза. – Я забыла кое-что… очень ценное! Я тут рядышком живу! Пятнадцать минут туда, пятнадцать назад, а за ранеными моими Даша Стригунова присмотрит, напарница моя.

Морозов только махнул рукой:

– А, иди куда хочешь. Но если опоздаешь, пеняй на себя! Зачислим тебя в дезертиры! Не успеешь до отправления, считай, пропала. Немцы тут часа через три будут.

* * *

Лиза добежала до Лесной меньше чем за пятнадцать минут. Остановилась у порога отдышаться. Тут-то и завыла сирена – ее пронзительный рев, уже знакомый каждому жителю города, донесся откуда-то сверху.

Звуки взрывов раздались совсем рядом. Потом что-то грохнуло прямо над головой, Лиза сжалась и присела на лестницу. Сверху ее осыпало побелкой и мелкими камнями. Она немного подождала, тряхнула головой и бросилась наверх.

Когда она вошла в комнату, то увидела ужасную картину. Все заволокло пылью, мебель была разбросана, а в потолке зияла огромная дыра. Лиза бросилась в ванную. Радости, которую она испытала в тот момент, не было предела! Ее медальон лежал на полке перед зеркалом целый и невредимый. Лиза раскрыла кулончик, убедилась, что фотографии на месте, и надела медальон на шею. Вышла из ванной и остановилась, чтобы еще раз немного отдышаться. Потом заглянула в комнату хозяина и вскрикнула от испуга.

Крапивин, весь засыпанный побелкой и цементной пылью, лежал на спине. Его лицо было залито кровью, оторванная рука валялась рядом с креслом-качалкой, на котором старик так любил проводить вечера. Все вокруг было разбросано: книги, серебряный сервиз, картины, когда-то висевшие на стенах.

Лиза подошла к старику и пощупала пульс. Сомнений не осталось: Крапивин был мертв.