Тайник

— Магнитометрические измерения пока нигде ничего не показывают, — сказал он беспомощно и посмотрел ей в глаза. Он не нашел в них того выражения, которое ожидал встретить. Спокойствие и решительность. Перед ним сидела вовсе не растерянная, слабая женщина. Но он знал, что все придет позднее, должно прийти обязательно. От стихийного бедствия не убежать, а ее постигло стихийное бедствие. Она еще не понимает этого и пытается спастись и спасти все, что возможно.

— Все новые снимки я оценю сама. Где возникнут сомнения, будете бить шурфы. Вы не располагаете точными параметрами тайника, поэтому магнитометр вам ничего и не дает. Я верю рельефу и шурфам — это работа трудоемкая, зато надежная. Господа уже поняли, что Карфаген будут откапывать еще двести лет, и до сих пор никакие снимки в инфралучах не выявили золота, которое там лежит. — Она пожала плечами. — Это все, что я могу сказать. Остальные снимки полезны геологу, но не археологу. Ты должен начать сначала.

— Я сделаю все, — сказал он дрогнувшим голосом.

Она кивнула:

— Я знаю, мы можем только надеяться, что теперь тебе больше повезет. Мне уже сказали, чем кончил Тиссо. Что ж, нам не дано выбирать себе место и время для смерти, но не стоит так сильно об этом беспокоиться.

— Хватит разглагольствовать, — холодно сказал мужчина в маске. — Вы здесь не для того, чтобы философствовать. Сделайте свою работу, и все будет о'кей. Есть еще какие-нибудь замечания?

Она отрицательно покачала головой.

— Узнали, что нужно делать, и проваливайте! — подтолкнул охранник Винтера стволом автомата к двери. Второй набросил ему на голову покрывало и распахнул дверь. Войтех попытался еще повернуться: — Генрика… — Она громко всхлипнула. Он получил такой удар прикладом в спину, что зашатался. Дверь стукнула, замок защелкнулся.

— Документацию будете передавать каждую неделю лично. В свое время узнаете, каким способом, а теперь займитесь работой, если хотите ее когда-нибудь увидеть! — сказал проводник, шедший рядом, и они начали подниматься по ступеням. Он насчитал их восемнадцать. Потом почувствовал дыхание ветра и запах моря. Пальцы его все еще сжимали маленькую вещицу, на которую так надеялся инспектор Суриц. Теперь он мог ее подбросить, чтобы обозначить дом, куда его привезли, не подвергая опасности Генрику.

— Садитесь — отвезем вас обратно в город.

Какая любезность, его высадят прямо возле его машины. Он незаметно разжал пальцы, косточка бесшумно упала на землю.

Она знала, что должна умереть. Дышала одним воздухом со своим убийцей. Тот стоял у двери — без лица, без глаз, без каких-либо признаков человечности. Инструмент, который исполняет приказ. Неизвестно даже, мужчина это или женщина.

Страж!

С той минуты, когда она пробудилась ото сна в этой обшитой деревом комнатке, страж ее не покидал. Она не знала, где находится и как долго спала. Первая волна ужаса и бес- надежности уже миновала. Ужас не может длиться вечно, он уходит так же быстро, как приходит. Однако вместо него остается полнейшее безверие. После первого разговора она поняла, чего они добиваются, и взвесила свои шансы уцелеть. Они были равны нулю.

Она лежала, свернувшись на койке, и смотрела в потолок. В комнате не было окна. Целыми днями здесь царила духота, которая не уходила и ночью. Она пыталась взглянуть на свое положение отвлеченно, с точки зрения постороннего наблюдателя.

Известно, что похищение белых женщин на Средиземноморском побережье Африки не такая уж редкость. Существует торговля женщинами — так же, как торговля оружием и наркотиками. Однако, когда ей показали аэрофотоснимки пустынного рельефа, стало ясно, что для похитителей она не является обычным живым товаром. Но от этого ее надежды не возросли, а скорее уменьшились. Все в ней противилось тому, чтобы принимать эту абсурдную ситуацию всерьез, однако разум обмануть невозможно. Мгновенный ужас уже миновал, но постоянный, не исчезающий страх неизбежного конца сдавливал ее, как тисками.