Тайное горе

Купэ оказывается пустымъ: въ немъ, кром него, никого не было. Войдя въ купэ, я протискался мимо него, и онъ долженъ былъ прижаться совсмъ въ уголъ, чтобы пропустить меня. При этомъ онъ поглядлъ на меня такъ, какъ будто видлъ меня въ первый разъ въ жизни, а между тмъ я вдь былъ увренъ въ томъ, что онъ только что передъ тмъ махалъ мн рукой. Я какъ-то невольно снялъ шляпу и даже кивнулъ ему, но онъ не отвтилъ на мой поклонъ.

Я слъ въ уголъ на диванъ, и страшно сердился на себя за мой кивокъ и старался сохранить презрительно-равнодушный видъ. Мн показалось, что онъ за это время нисколько не постарлъ, но одтъ онъ былъ совершенно иначе. Тогда, въ первую нашу встрчу, онъ былъ красиво, можно даже сказать элегантно одтъ, теперь же на немъ былъ самый обыкновенный свтлый неуклюжій дорожный костюмъ. Кожаный чемоданъ стоялъ на сиднь, какъ разъ напротивъ него. Раздался третій звонокъ, и поздъ тронулся.

Я услся поудобне и протянулъ ноги на свободное сиднье. Просидлъ я такъ приблизительно съ четверть часа. Я длалъ видъ, что совсмъ не вижу его, а онъ казался погруженнымъ въ глубокое раздумье. Черезъ нсколько времени онъ вынулъ изъ бокового кармана какой-то клеенчатый футляръ, вытащилъ оттуда нсколько заржавленныхъ инструментовъ и принялся ихъ тщательно осматривать. Это были какіе-то причудливо изогнутые предметы, одни плоскіе, другіе круглые, были между ними и толстые и тонкіе. присматриваясь къ нимъ, я понялъ, что это была цлая коллекція отмычекъ. Онъ и не думалъ скрывать, что это отмычки. Напротивъ, онъ вертлъ ихъ въ рукахъ, поворачивалъ, точно передъ нимъ были замки, которые надо было открыть. Онъ даже попробовалъ открыть одной изъ нихъ свой собственный сундукъ. Казалось, онъ преднамренно хотлъ мн показать, къ чему пригодны эти крючки. А я сидлъ и присматривался къ нему.

Вниманіе, — думалъ я про себя, — онъ видимо издвается надо мной. Да, что-то скрывается подъ этимъ, онъ хочетъ меня провести.

Затмъ онъ вытащилъ изъ бумажника маленькую пилочку и принялся подпиливать свои отвертки. Подпиливъ ихъ вс, онъ положилъ ихъ рядомъ съ собой на сиднь. Теперь прошу обратить вниманіе на то, какъ я сидлъ: съ протянутыми на его скамью ногами, такъ что мои сапоги почти прикасались къ его сюртуку. Минуту спустя онъ вдругъ какъ-то почти машинально кладетъ отмычку, которую только что вычистилъ, мн на колни и беретъ другую. Да, этотъ франтъ кладетъ мн на колни отмычку, а я сижу и смотрю на это. Я не шевелюсь и точно жду, что онъ будетъ длать дальше. И что же бы вы думали? Онъ кладетъ мн на колни вторую, третью отмычку, и, въ конц концовъ, на моихъ колняхъ покоятся пять или шесть странно изогнутыхъ желзныхъ крючковъ.

Но терпніе мое истощилось, и я довольно быстро поднялся съ мста, такъ что вс отмычки упали на полъ прежде, чмъ онъ усплъ воспрепятствовать этому. Я былъ въ этотъ моментъ проникнутъ только одной мыслью — отплатить ему за его презрительное отношеніе ко мн той же монетой.

Онъ не произнесъ ни слова, когда отмычки упали, и молча подобралъ ихъ одну за другой.

Въ это время вошелъ кондукторъ. Я, къ великому моему изумленію, замтилъ, что мой спутникъ не сдлалъ даже попытки скрыть отъ него свои отмычки; он продолжали лежать на виду все время, пока кондукторъ былъ въ вагон. И только когда кондукторъ ушелъ, онъ спокойно положилъ ихъ обратно въ футляръ и опустилъ его въ боковой карманъ. Казалось, онъ какъ будто только и ждалъ случая, чтобы открыто показать свои подозрительные инструменты.

Такъ прохали мы съ полчаса. Мы неслись мимо станцій, а мой спутникъ продолжалъ безмолвствовать. Я же велъ себя такъ, какъ будто я былъ совершенно одинъ въ купэ: я вытянулся во весь ростъ на моей скамь, громко звалъ и время отъ времени плъ, чтобы показать мое полнйшее равнодушіе къ нему и презрніе, но онъ, повидимому, и не замчалъ этого. Наконецъ, я закурилъ сигару и кинулъ горящую спичку на его руку. Я бросялъ эту спичку безъ всякихъ предосторожностей, какъ будто никто не сидлъ въ томъ углу; и я видлъ, что спичка упала на его руку. Онъ продолжалъ молчать и сдлалъ только небольшое движеніе ртомъ, — онъ просто скривилъ нсколько губы, какъ будто собирался улыбнуться, и затмъ продолжалъ сидть совершенно спокойно.

Посл того какъ мы еще нкоторое время прохали молча, онъ вдругъ выглянулъ въ окно, точно глаза его увидли знакомый предметъ, затмъ быстро вскочилъ, схватилъ свой чемоданъ за ручку и простоялъ такъ нсколько минутъ, пока поздъ не остановился на какой-то маленькой станціи. Тогда онъ, иронически улыбаясь, низко поклонился мн и, не говоря ни слова, даже не взглянувъ на меня, сдлалъ два-три шага назадъ, опять поклонился съ той же иронической улыбкой и вышелъ изъ вагона. Онъ сейчасъ же отыскалъ носильщика для своихъ вещей и ушелъ съ нимъ съ вокзала.

Въ теченіе всего нашего пути онъ не сказалъ мн ни одного слова и даже ни разу не взглянулъ на меня.

III

Нсколько лтъ спустя я встртился съ нимъ въ одномъ изъ отдаленнйшихъ закоулковъ Нью-Іорка, въ какомъ-то игорномъ притон.