Тайное письмо

– Они все умерли, – ответила Лотта. – Маме с самого начала нездоровилось. В первый же месяц ее забрали, и мы ее больше не видели. Наверное, ее отправили в газовую камеру. Отец работал в лазарете, он старался заботиться о заключенных, но в 1944-ом началась эпидемия тифа, он заразился и умер.

– А Эзра?

– Он разгружал вагоны с щебенкой. Работа была очень тяжелой, многие заключенные не выдерживали и умирали. Но ему удалось уцелеть.

– А ты? – спросила Магда, с ужасом ожидая ответ.

– Я работала в поле. – Лотта слабо улыбнулась Магде. – Звучит не так уж и плохо, правда? Но на самом деле все было ужасно. Когда они понимали, что люди слишком ослабли и больше не могут работать, то сгоняли их в озеро и заставляли стоять там несколько дней подряд, пока они не падали замертво. Тысячи человек погибли подобным образом.

– Ох, Лотта… – Магда заплакала.

– Потом, в последние месяцы войны, нас перевезли в другое место. Сначала нас гнали до Ойрасбурга, потом – до Тегернзе. Но мы уже были так измучены, что многие не выдерживали и умирали по дороге. Они стреляли в тех, кто оказывался слишком слабым и неспособным идти дальше. Эзра был таким мужественным и добрым. Он старался помогать другим: одну женщину нес на себе несколько километров. Но потом один солдат столкнул их обоих с дороги, встал над ними и начал кричать: «Поднимайтесь… поднимайтесь!». А они лежали, потому что настолько ослабли, что не могли пошевелиться. И тогда он застрелил их. В тот день я думала, что сама умру. Я хотела умереть. Жизнь без Эзры казалась мне невыносимой. Но все-таки я выжила. Затем пришли американцы. Они обнаружили гору трупов, среди которых был Эзра, и расстреляли охранников. А потом сказали нам, чтобы мы плевали на их тела. Мужчины так и поступили, некоторые женщины – тоже. А я не смогла. Я хотела, чтобы все это просто закончилось. Чтобы больше не было ненависти.

Некоторое время они сидели рядом молча на чердаке, а за окном тихо падал снег, и с кухни доносился смех Микаэлы.

– Ты будешь жить с нами, – сказала наконец Магда. – Теперь ты член нашей семьи.

– Спасибо, – тихо ответила Лотта. – Я надеялась найти в том доме хоть что-то в память о моих родителях: фотографию, что-нибудь из одежды или вещей. Но, наверное, люди, которые теперь там живут, все это собрали и выбросили.

– Нет… подожди минуту! – Магда вскочила со своего места. – У меня есть кое-что.

Она сбежала по лестнице вниз, в свою комнату, и вернулась с маленькой коробочкой, обтянутой красной кожей.

– Это тебе, – сказала она, отдавая ее Лотте. – Думаю, они принадлежали твоей матери. Не спрашивай, откуда они у меня, но я их сохранила.

Лотта открыла коробочку. На темно-синем бархате лежали брошь и серьги из серебра с аквамаринами – те самые, которые когда-то подарил ее матери отец. Она с удивлением посмотрела на Магду:

– Как они к тебе попали?

– Ты помнишь Отто?

Лотта задумалась, пытаясь вспомнить.

– Да… злой мальчишка… со светлыми волосами.

– Точно. Когда вас выгнали из деревни, он забрал их из вашего дома и подарил мне, но я потом узнала, что они принадлежали твоей матери. Я никогда их не надевала, честное слово. Просто сохранила на всякий случай… – Магда всхлипнула и присела на корточки рядом с подругой, – на случай, если ты вернешься. Прости. Прости меня.

Лотта погладила подругу по волосам, и ее глаза наполнились слезами.

– Спасибо тебе, – сказала она, проводя пальцем по броши. – Я помню, как мама носила ее. Она была такой красивой. Спасибо тебе. Я не могу передать словами, как много это для меня значит.

Глава сороковая

Аэропорт Мюнхена, апрель 2019 года

Имоджен стояла и терпеливо ждала свой багаж.

– Мам, я забрала твой чемодан, – сказала ее дочь Дженнифер. – Подожди, я возьму свой, и мы можем идти.

Погрузив вещи в автомобиль, взятый напрокат, Дженнифер включила двигатель.

– Ну все… поехали. Сейчас я настрою навигатор и попробую отыскать это место.

Через полтора часа они свернули на асфальтированную дорогу, ведущую к ферме. По обе стороны от нее лежали аккуратные и ухоженные поля, на которых паслись многочисленные стада пятнистых бело-бурых коров.

Фермерский дом был желто-охристого цвета, крышу с крутыми скатами покрывала красная черепица, а в окнах были белые рамы и темно-зеленые ставни. Темно-зеленая входная дверь открылась, и на тропинку перед домом вышла высокая женщина с ярко-рыжими волосами, в которых виднелись седые пряди. Она жестом показала им на парковочное место рядом с большим амбаром.

Дженнифер вышла из арендованной машины и протянула женщине руку:

– Здравствуйте. Я Дженнифер, дочь Имоджен.

– А я Микаэла, дочь Магды. Добро пожаловать. Прошу вас, заходите в дом.

– Это так мило с вашей стороны, что вы согласились нас принять, – сказала Имоджен, отдавая свое пальто Микаэле.

– Мама даже представить себе не могла, что вы остановитесь где-то еще. Ей так хочется познакомиться с вами обеими.

* * *