Таинственные чары

«В 1858 году, (пишет Энгельгарт) находясь на службе в Москве, я, в начале февраля, был командирован в Архангельск по делам службы. 5 февраля, перед самым моим отъездом, я написал поздравительное письмо моей матушке, жившей в Петербурге; ей 8 февраля должно было исполниться 80 лет. Кроме пожелания ей Господней благодати, я убедительнейше просил матушку о родительском ее благословении, без которого, писал я – не совершить мне благополучно этого дальнего пути. Отправив письмо на почту, я сел в повозку и уехал. До Ярославля дорога была сносная; пробыв в этом городе сутки, я отправился дальше. От Ярославля до Вологды дорога была невообразимо дурна: подобных страшных ухабов я не воображал возможными: точно волны морские, внезапно окаменевшие от сильного мороза, разбитый до крайности от подобной ужасной качки, я на ночь остановился на одной станции, чтобы до рассвета перевести дух и расправить мои сильно помятые и усталые члены. Одетый, как был, только без шубы, я растянулся на диване и не имея счастливой способности скоро засыпать, занялся чтением; но чтение шло плохо и рассеянно; я встал с дивана и погасил свечу, – в надежде, что в темноте скорее засну, – но не успел я снова лечь на диван, как вдруг к крайнему моему удивленно, – вижу в нескольких шагах от меня матушку мою в сопровождении сестры моей, скончавшейся еще в 1846 году. Пораженный этим непостижимым видением, я не мог ни пошевельнуться, ни тронуться с места, но пристально, и признаюсь с каким то непонятным страхом, смотрел на явившиеся мне дорогие лица. Матушка, совершенно как живая, во плоти, заботливо и нежно глядя – крестным знамением благословила меня; а сестра, – хотя ее вполне узнать можно было, имела вид более так сказать эфирный, спокойный, просветленный.

Я внезапно взял тут лежащую спичку и зажег свечу, и в светлой комнате не стало уже видения. Это событие произошло ночью между 12 и 13 февраля 1858 года, в третьем часу утра.

«Пробыв в Архангельске с неделю, я получил письмо от зятя, которым он извещал, что в эту самую ночь матушка моя в Петербурге скончалась!.. И я твердо верую, (говорит Энгельгарт), что всемилосердный Отец небесный дозволил чадолюбивой матери видимо, лично благословить сына, который так настоятельно умолял её о том пред её кончиною».

Если существует благословение за гробом, то понятно, как оно должно быть велико и многозначительно потому, что родители в этом акте желания благополучия призывают благословения Творца; по этому можно судить насколько может быть велика, грешна и грозна сила родительского проклятия.

В народе существует поверье, что проклятые дети пропадают, а особенно те из них, которые еще не приняли святого крещения; но иногда и принявшие, но ходящие без креста. Эти дети, по сказаниям, уносятся каким-то стариком; кто этот старик, неизвестно. Говорят будто он их поит и кормит, отпускает гулять, словом заботится, как нежный опекун; но где он помещает таких детей – неизвестно. Кормит он их только такими яствами, которые положены без молитвы или обруганы, точно также и белье, которое он им носит и прочее.

Какая же цель, спросишь, читатель, иметь такую опеку над проклятыми детьми?

А вот какую, по легендам, существующим издавна в народе.

Нечистый дух подвластных себе детей сохраняет до поры до времени, а потом посылает по своему усмотрению на дурные дела: вредить другим.

Вот как мне[18] рассказывала однажды прошлым годом старушка, бывшая крестьянка князя X., в одной из подмосковных его усадьб, по фамилии Аграфена Купцова.

– Я была маленькою, лет пяти или шести, когда к моей тетке в нашем же селе поздно вечером, когда дяди не было дома, постучался какой то прохожий; тетка уже завернула ноги на полати и хотела ложиться спать; а услышав в волоковое окно стук, и считая, что это стучится ее муж, поспешила к окну и отворила.

– Дай воды испить, кормилица.

– Поди дале, там подадут, – сказала тетка в ответ и хотела затворить окно.

– Ну, так попомни это, голубушка, – пригрозил прохожий и пошел далее.

Тетке было не жаль дать испить, да она боялась, потому, что по дороге иногда шалили, а она оставалась одна с детьми; даже работники в поле заночевали.

Захлопнув окно, тетка отправилась на полати и заснула, мало думая о сказанной незнакомцем угрозе.

На утро другого дня возвратился муж тетки.

Та отворила ворота, и он въехал в них, не слезая. Но вот что было в доме при этом, что с ним вместе на двор въехала змея. Пестрое, красивое пресмыкающееся обвилось около ступицы и тут же пропало, как только телега переехала отваленную подворотню.

Тетка ахнула, дядя испугался, и, схватив кнут, бросился из угла в угол, чтобы ее захлестнуть; тетка тоже смотрела во все стороны, но змея словно сквозь землю провалилась

Так змею и не нашли.