Таинственные чары

Если захотим, чтобы букет пахучих цветов был нечувствителен для органа обоняния, стоит только пропускать через него углекислый газ, и запах будет нечувствителен.

Подобных средств очень много; но главным образом, как маги так и колдуны стараются подействовать на нервы успокоительно, раздражительно или другим образом, прибегая к табаку, спирту, гашишу, опиуму, белене или другим средствам. Кроме того, древние еще умели воздействовать на нервы посредством пляски и различного рода кривляний и движений, как это делают факиры, шаманы, скопцы и другие, утомляясь в движениях до обморока или до припадка, при чем получают дар пророчества. Древние германские жрецы также отуманивали свою голову, устремляясь на один какой-либо предмет и предсказывали. Гадание посредством зеркал также представляет воздействие на нервы.

Теперь коснемся тех явлений, которые представляют нам богатый источник для размышлений.

Сон и сновидения

Состояние телесного спокойствия, обусловленное более или менее полным прекращением деятельности органов чувств и движения, а с другой стороны растительная жизнь, побуждения которой не контролируются более, и которая потому берет перевес, ставят наш ум в условия, совершенно отличные от тех, в каких он находится при бодрствующем состоянии. Но изменяется ли он от того? Нет. Ум, очевидно, не может всегда быть деятельным и постоянно заниматься одним и тем же рядом идей; для своего отдохновения он требует легких, не последовательных, разнообразных идей, – в чем мы ежедневно можем убедиться. В таком случае сновидение будет сном мысли, которая отдыхает, предаваясь грезам, как отдыхает тело, предаваясь сну. Это и составляет цель сновидения. Положительный опыт не допускает никакого сомнения в этом отношении; если вы окружены спящими, то можете заметить жесты, слова, движения, которые обнаруживают грезы, и не редко бывает достаточно напомнить их, чтобы спавшие вспомнили свои грезы.

Во время сна мы продолжаем получать впечатления; но ослабшие, так сказать отяжелевшие органы доставляют мысли только несовершенные, безобразные, дурные материалы; тем не менее, мысль продолжает работать и из вышеупомянутых материалов составляет целое, вполовину истинное, вполовину ложное, часто с весьма странным или совершенно химерическим видом.

Как бы странны не были создания мысли, во время сна, надобно однако ж сказать, что человек не теряет самосознания. Будучи игрушкой самых необыкновенных происшествий, присутствуя при собственной своей смерти, претерпевая самые невероятные превращения, человек, однако ж, продолжает сознавать, что он тот же самый, и, – самое замечательное, имеет непреодолимое отвращение ко злу; он не хочет участвовать в преступном деянии, и если бывает невольным свидетелем преступления, то волнуется и упрекает преступников. В его душе живет та же любовь к истине, как и в бодрствующем состоянии, а в сердце – то же чувство добра.

Ум не всегда живет в области химеры; он придает иногда грезам такую силу, что они уподобляются грезам бодрствующего состояния.

Тогда мы замечаем волю, внимание, суждение, последовательность идей, память и проч. Без сомнения, замечаем также привычку, но логика грез, как бы не была особенна, наводит ум на тот же путь, по которому он шел до сна, и не редко сообщает ему такую силу, что он сразу достигает цели, к которой тщетно стремился.

Из множества подобных фактов мы приведем несколько.

Один из моих друзей, говорит Аберкромби[27], заманивавший должность кассира у банкира, сидел за своим бюро, когда явился человек, потребовавший платежа 6 ф. стерл. В зале находилось несколько людей, пришедших ранее этого человека; но как последний был невыносим по своей настойчивости, то один из присутствующих просил кассира заплатить деньги поскорее, дабы новоприбывший избавил их от своего присутствия. Кассир исполнил желание, но не записал выдачу в книгу. В конце года он не мог свести счетов, ибо всегда оказывалась недостача шести ф. ст. Много дней и ночей провел кассир, отыскивая ошибку; утомленный работою, он возвратился к себе, лег спать и видел во сне, что сидит за своим бюро и к нему подходит человек с требованием шести ф. стер.; вся вышеописанная сцена повторилась со всеми подробностями. Проснувшись, он просмотрел книги и действительно нашел, что упомянутая сумма не была занесена в расход.

Некто Р., в Шотландии, находился в чрезвычайном беспокойстве по причине бумаг, от которых зависел исход его процесса. Раз он видит во сне давно умершего отца, который объявил ему, что бумаги находятся в руках одного клерка в Инвернесе, и прибавил, что клерк, быть может, забыл о них, но что стоит ему напомнить о размене португальской монеты, ценность которой послужила предметом спора между этим клерком и покойным отцом. Р. отправился к этому нотариусу; все случилось так, как он видел во cне, и в итоге он получил документы, при помощи которых выиграл процесс. Без сомнения Р. слышал когда-то от своего отца об упомянутых бумагах и о споре относительно золотой монеты, но рассказ этот изгладился из его памяти.