Таинственные чары

Десять лет тому назад, девица Ц. стала чувствовать первые симптомы болезни, от которой она страдает теперь. Она видела людей с самыми странными формами, тем не менее эти заблуждения зрения не препятствовали ей предаваться своим занятиям. Регулы были неправильны, другие отправления совершались хорошо. Полгода тому назад, галлюцинации, повторявшиеся через значительные промежутки времени, стали являться чаще; не одно зрение страдало, все другие чувства стали портиться в свою очередь. Повидимому, более всех страдал слух; ежеминутно она слышала голоса, которые будто бы поселились в ее желудке. Эти голоса составляли ее мучение; они управляли всеми её поступками, говорили, что совершается внутри ее тела, что регулы должны показаться в такой-то день. Голоса давали ей точные сведения о характере, наклонностях известных лиц, и тогда она могла сказать о последних самые любопытные подробности. Иногда, девица Ц. выражалась изящнее против обыкновенная; это oбилиe, легкость, богатство выражений, происходили от голосов, ибо, когда они молчали, девица Ц. не могла будто бы говорить изящным языком. Часто голоса говорили о географии, грамматике, риторике; они ловили ее в ошибках против законов языка.

Голоса говорили ей самые странные вещи. Однажды они убедили ее, что она одержимая; это обстоятельство тем удивительнее, что девица Ц. не была воспитана в суеверных идеях. Раз голоса объявили ей, что она сделается царицей, будет играть важную роль в мирe; этой идеи Ц. никому не сообщила, она ждала исполнения обещанного; но как ничто не осуществилось, то Ц. заметила, что голоса обманули ее, как и всегда. Обыкновенно, голоса говорят ей самые странные речи; она не могла бы выдержать этого, если б голоса не переменили тона и не стали рассказывать чрезвычайно смешных вещей. Они мучат ее, портят все, к чему она прикоснется. Если Ц. хочет выпить стакан воды с сахаром, то голоса говорят ей, что вода отравлена, и в течение нескольких часов Ц. находится в ужасном состоянии. Каждую минуту голоса побуждают ее утопиться, но что-то препятствует ей исполнить их приказание; однако Ц. боится, что вскоре настанет время, когда у нее не будет сил сопротивляться им.

Если она, прогуливаясь, встретит женщину, голоса кричат, что эта женщина несет мускус; в ту же минуту Ц. ощущает запах мускуса, которого не может выносить. Если встретится мужчина, то она ощущает табачный запах, а между тем сознает, что эти оба запаха существуют только в ее воображении.

Часто она имеет странные видения: ее комната наполняется личностями; это различные фигуры, многочисленные процессии, проходящие перед нею; или же она различает только половину лица, профиль, один глаз; фигуры велики, малы, безобразны, принимают самые странные формы.

Употребляемая ею пища имеет отвратительный вкус; иногда ей кажется, что она глотает уксус, Грюйерский сыр, который не может терпеть. Едва она протягивает руку к блюду, как голоса сообщают ему вкус, который препятствует Ц. есть его.

Ц. говорит, что хорошо понимает причину этих голосов, но они сильнее, нежели ее рассуждение; они овладевают ею. Их власть так велика, что они могут заставить ее идти всюду, куда хотят; они-то приказали ей, за нисколько месяцев перед этим, отправиться в Париж к лучшим врачам; долго она сопротивлялась, ибо считала эту поездку бесполезной, наконец решилась ехать к профессору Фукье, который посоветовал ей мушку и липовый цвет, но эти средства должны принести ей только величайшее зло. Ей надобны горячие, холодные ванны, и особенно настоящее Бургундское вино. Вчера еще голоса приказали ей сходить за этим вином в Берси; она прошла Париж из конца в конец, и когда прибыла на указанное место, голоса стали говорить, что вино ничего не стоит.

Голоса побудили ее принять ванну, обещая молчать; едва она взошла, как голоса подняли такой шум, что Ц. должна была немедленно выйти из воды. Голоса хотят, чтобы она не говорила, они путают ее мысли; она едва может объясниться. Действительно, Ц. лепечет, повторяет одни и те же слова, приискивает что сказать; она чувствует свое положение, пристально смотрит на собеседника, чтобы тот мог прочитать в ее глазах то, чего она не можешь выразить ясно.

Она часто замечает, что голоса заставляют ее делать безрассудные поступки; она хочешь сопротивляться, но голоса увлекают ее, заставляют повиноваться; они имеют над нею непреодолимую власть.

Эта дама, рекомендованная нам профессором Фукье, желала, чтобы по смерти врач вскрыл ее тело. Впрочем, она знала, что там было: воздух; ее мозг также наполнен воздухом. Уже 15 лет, как ее спинной мозг высох, разрушен. После этих слов она прибавляет: я знаю, что это настоящая мономания, но голоса гораздо сильнее моей воли; я убеждена, что все это кончится дурно, и желала бы лечиться; я не могу оставаться на одном месте.