Таинственные земли

Дракончик облетел вокруг комнаты на высоте человеческого роста, словно обследуя ее. В конце концов он закружился над Рэпом. Огненный птенец был легким, почти невидимым, но Рэпу подумалось, что предметы в форме дракона ему попадаются чаще, чем какие-либо другие: иногда он становился похожим на звезду, иногда — на птицу или бабочку, а еще чаще оставался просто пятном света.

Волшебница сунула в рот два пальца и пронзительно свистнула. Прелесть приобрела тревожный желтый оттенок и зигзагами вернулась к ней на плечо. Воркуя, старуха принялась поглаживать дракончика, пока тот вновь не стал голубым. При этом невыносимое напряжение в комнате слегка рассеялось. Оотиана и Распнекс обменялись озадаченными взглядами.

Затем волшебница словно в первый раз заметила Распнекса.

— Что я хотела сказать? — пробормотала она. Гном заморгал и пожал плечами.

— А, вот что! — вспомнила она. — Мы прежде не встречались, юноша?

— Пять минут назад мы говорили через зеркало.

— Вот как? — Она обвела взглядом комнату и нахмурилась при виде Оотианы. — А ты не Урмунтра или как там ее звали?

— Я ее праправнучка, ваше всемогущество.

— О Боги и смертные! — Блестящая Вода печально покачала головой, и еще одна прядь волос вырвалась из-под гребня. — Уже поздно, верно? Всем пора спать. — Она неуверенно двинулась в сторону пальмы в горшке, а затем присела. — Добрый вечер, сенатор.

Вероятно, там и вправду скрывался невидимый сенатор. В этом сумасшедшем доме не было ничего невозможного.

— Наконец волшебница соизволила обратить внимание на Зиниксо.

— А ты кто, парень?

— Ты прекрасно знаешь, кто я, мешок с вонючей требухой! Прекрати ломать комедию! — Он обошел вокруг волшебницы и указал на Маленького Цыпленка пальцем с обгрызенным ногтем. — Скажи, какое тебе до него дело?

Несколько минут Блестящая Вода молча моргала, глядя на пленника, а затем просияла, показав полный рот огромных гоблинских зубов, блеск которых не соответствовал ее остальному виду.

— Птица Смерти! Я отправила его куда-то в надежное место. Не припомню куда. Разве сходство не поразительно?

— Какое сходство? — Зиниксо напоминал туго натянутую струну, держался настороже, как кот, и с каждой минутой все больше выходил из себя.

— С Кровавым Крылом, моим старшим братом. Когда тот был в таком же возрасте.

— Значит, этот олух — твой родственник? Он этого не знал.

Волшебница надолго зашлась в хриплом хихиканье. Она была безумна, но при этом не обязательно глупа — Рэп видел, как старый Хононин нередко вел себя словно полупомешанный, особенно когда Форонод требовал от него чего-нибудь невыполнимого или того, что конюху не хотелось делать. Почти всегда управляющий выходил из себя и потому проигрывал в споре. Похоже, волшебница прибегла к той же уловке. Стоило ей хорошенько разозлить Зиниксо, и он стал бы способен на любую глупость.

— Откуда ему знать? — проскрипела Блестящая Вода. — Кровавое Крыло был еще тем хитрецом. Умел ползать бесшумно, когда угасали костры. Каждая жена в доме притворялась спящей ради него хотя бы раз. Наконец его поймали, но он не сплоховал — выдержал почти три дня. Ты очень похож на него, — добавила она, обращаясь к Маленькому Цыпленку, который хмурился, пытаясь понять слова на чужом языке. — Хо-Илт любил манго, но что в них хорошего? Кровавое Крыло родил Смертельного Удара от Цветочной Поляны, и еще…

— И это все? — в ярости вскричал волшебник, гнев которого нарастал, как буря в горах. — И только потому ты помнишь о нем? Из-за того, что он — отпрыск каких-то твоих потомков?

Древняя гоблинка застыла на месте и попыталась взглянуть в глаза гному. Это ей не удалось — ростом Блестящая Вода была еще ниже Зиниксо, если не считать узел рыжих волос и гребней.

— Конечно нет, чтоб тебе набили кишки раскаленными углями! Разве ты не предсказывал его судьбу?

Этот вопрос, казалось, застал Зиниксо врасплох.

— Нет, — признался он. — А разве у него есть судьба?

— О да!

Волшебник бросил в сторону Оотианы злобный взгляд.

— Ты не слишком усердствовала.

— Да, ваше всемогущество.

Он кивнул и обернулся лицом к Маленькому Цыпленку. Гоблин вытаращил глаза и обмяк в кресле, лишившись чувств. Его лицо приобрело бледно-зеленый оттенок.

Заинтригованный, Распнекс подошел поближе, и теперь волшебница оказалась окруженной со всех сторон вопросительными и настороженными лицами.

Оотиана откинулась на спинку дивана.

— Госпожа… — беспокойно прошептал Рэп.

Она не повернулась. Она пристально вглядывалась в сторону волшебного ковра, и Рэп решил, что ее оставили на страже, пока оба гнома отвлеклись.

— Это очень трудно, — мягко произнесла она, — труднее, чем отыскать ручей среди болота. Там всегда столько течений. Иногда они сливаются, иногда расходятся в разные стороны. Даже мысли других людей могут повлиять на будущее одного из них. Это всегда вызывает у меня ужасную боль.

— Значит, вы видите лишь возможности?