Таинственный двойник

Когда он к нему подскочил, Жак достал из-за пазухи бумагу. Роберт тут же ее развернул и пробежал глазами. Там почерком дяди было написано: «Мать и жених подкупили священника. В пятницу будет насильственное бракосочетание».

– Какой сегодня день? – он посмотрел на Жака.

– Вторник.

– Успею?

– Если сейчас выедете!

– Иди и готовься к отъезду!

Жак закатил глаза:

– Я не сплю уже две ночи! Пожалей меня, мой господин!

Роберт в ответ хмыкнул:

– Не надо привозить такие бумаги.

Что оставалось тому делать? Жак тяжело вздохнул и направился к двери.

Роберт подошел к столу и не стал садиться.

– Друзья мои, – голос они его не узнали, он был наполнен внутренней тревогой и от этого показался каким-то отчаянным, – я должен немедленно оставить вас.

– Что случилось? – они поняли, что он получил какое-то чрезвычайное известие.

Матье подскочил к нему:

– Мы тебя не отпустим, пока не скажешь, что случилось. Или ты нам не друг.

Он вдруг заметил в его руке письмо.

– А ну, покажи, – и протянул руку.

Роберт поколебался, но отдал письмо. Матье зачитал его вслух.

– Я еду с тобой, – сказал он твердо.

– И мы едем с тобой, – поднялись остальные.

– Не надо, прошу вас. Я справлюсь один.

Матье посмотрел на него непонимающе и повернулся к друзьям.

– Смотрите, хорош друг! А скажи мне, – он вновь посмотрел на Роберта, – если бы что-то случилось с одним из нас, ты бы тоже сказал, чтобы справлялись сами? Скажи? – он пристально смотрит на капитана.

– Конечно, нет, – буркнул он, опустив голову.

– Друзья! По коням! – скомандовал Матье.

И они ринулись к дверям. Но дорогу преградил хозяин.

– Надо расплатиться? – спросил Матье, запуская руку в карман.

– Нет, – сказал он, – за все заплачено.

– Тогда в чем дело?

– Что мне со всем этим делать? – он показал на стол и добавил: – А девочки?

– Открывай таверну, и пусть гуляют.

– А… понятно! – обрадовался хозяин.

На улице Роберт, оглянувшись на компанию, крикнул:

– Друзья, я заскочу к своим, кое-что надо сказать. Соберемся у твоего дома, – и он посмотрел на Матье.

Те кивнули.

Во временной казарме кто из гвардейцев спал, кто играл в кости, кто разговаривал.

– Где Барас? – спросил он у первого попавшегося ему гвардейца.

– А вот, дрыхнет, – и показал на его кровать.

Барас, оказалось, не спал. Услышав свое имя, поднял голову.

– Капитан, что случилось? – он вскочил с постели.

Роберт коротко объяснил ему.

– И я с тобой, – вдруг решительно заявил гвардеец, – если что с тобой случится, меня ребята живым съедят!

– Нет, – запротестовал было капитан.

– Что, брезгуешь брать простого гвардейца? – нажал на больное место Барас.

– Ты что говоришь, Барас? А кто, в случае чего, мне сообщит?

– Собис, он из тех мест и все знает.

– Едем! – бросил Роберт, больше не споря.

Вскоре небольшой конный отряд промчался по улицам Эг Морта и поскакал на запад.

* * *

После того злосчастного события в церкви Тибо Шампаньский не находил себе места. Как же! Из-под венца увели невесту. И у кого! «Нет! Что-то надо делать…» – думал Тибо. Но что делать, он так и не мог придумать.

Уверенности ему придало письмо герцогини. Она писала, что возмущена необдуманным поступком дочери и делает все, чтобы убедить ее в признании своей ошибки. Но дочь очень упряма и стоит по-прежнему на своем. Она предложила тайно встретиться и обсудить один план.

Это письмо было бальзамом на его душу. Он не стал долго раздумывать, взял одного надежного слугу, переоделся в одежду простолюдина, и они понеслись на юг. Встреча состоялась в доме лесника, недалеко от замка.

Она рассказала Тибо, что встречалась с местным священником и уговорила его за десять тысяч ливров тайно обвенчать их. Хотя названная сумма и для Тибо была немалой, но он возражать не стал и сразу согласился. Потом герцогиня ругала себя, что мало запросила. Надо было бы запросить двадцать, а пятнадцать оставить себе.

Но Тибо пугало поведение Агнессы. Теперь, когда она знает, кто ее возлюбленный, она даже в церковь не пойдет. Герцогиня его успокоила. Оказывается, есть средства, которые на какое-то время выбивают у людей память. Она его достала. Перед самым венчанием она даст его дочери, и перед алтарем Агнесса будет послушной, как овечка.

Тибо возликовал от такого предложения и готов был немедленно его осуществить. Но герцогиня охладила его пыл:

– Надо придумать какой-то предлог, чтобы ее одеть по-праздничному, предложить сходить в церковь. Перед выходом из замка я ей дам этот напиток. И моя дочь – твоя жена!

Какими счастливыми глазами они смотрели друг на друга!

– Я вас, герцогиня, озолочу, я исполню все ваши желания, только помогите мне, – сказал на прощание Тибо. – Я буду с нетерпением ждать сообщения.

И он раскланялся.

Герцогиня долго искала предлог, чтобы в неурочное время, в праздничном платье заманить дочь в церковь. Но ничего не шло на ум. Помог тот же священник. Он задержал герцогиню после молитвы и сказал, что приближается день памяти ее бывшего мужа, и будет ли по этому случаю заказан молебен?

– Да, да! – радостно воскликнула она, – и не только молебен.