Таинственный ключ и другие мистические истории

– Я швырнул их в камин – так мне казалось, – а шкатулку отдал тебе. Но позднее, вернувшись, чтобы спрятать свой рисунок, я обнаружил, что одно семечко упало на ковер перед камином. И вот мне пришло в голову: почему бы не удовлетворить твой каприз? Я послал семечко Найлзу и попросил посадить его в землю и сообщить мне о результатах. Сегодня я впервые получил письмо от Найлза. Он пишет, что эксперимент успешен, растение даже дало бутоны. Первый цветок Найлз намерен взять на заседание именитых ученых, с тем чтобы они его идентифицировали. Затем и цветок, и научная справка будут посланы мне. Судя по словам Найлза, это какое-то совершенно уникальное растение. Честно говоря, не терпится его увидеть.

– Тебе не придется ждать, я прямо сейчас покажу тебе это растение в полном цвету. – И с недоброй улыбкой, которая никогда еще не появлялась на ее устах, Эвелин поманила за собой Форсайта.

Заинтригованный, он проследовал в маленький будуар своей невесты, где и увидел растение. Горшок стоял на самом солнце. Почти отвратительны в своей пышности были ярко-зеленые листья на тонких пурпурных стеблях, а из самой середины поднимался один-единственный призрачно-белый цветок. Формой он походил на голову кобры, когда она раздувает свой капюшон, алые тычинки напоминали раздвоенные змеиные языки, а лепестки были усеяны прозрачными блестящими каплями.

– Какой он странный, этот цветок, будто не из нашего мира. А запах у него есть? – молвил Форсайт, склоняясь над растением.

Любопытство его было столь велико, что он даже забыл спросить, откуда, собственно, цветок взялся у Эвелин.

– Нет, он ничем не пахнет. А жаль, я питаю слабость к ароматам, – отвечала девушка, любовно поглаживая листья, которые так и затрепетали от ее прикосновения. Что до пурпурных стеблей, их оттенок стал еще более насыщенным.

Несколько минут Форсайт провел в молчании, наконец произнес:

– Ну а теперь рассказывай.

– Я тебя опередила, потому что на ковер упали два семечка, а не одно. Я посадила его в самый плодородный грунт, какой только смогла найти, и накрыла сверху стеклянным колпаком. Я обильно его поливала и была потрясена, как быстро оно росло, проклюнувшись из земли. Я никому не говорила о нем, хотела тебя удивить. По-моему, это добрый знак, что цветок расцвел именно сегодня, а поскольку он почти белый, я намерена украсить им свадебное платье. Видишь ли, за эти месяцы я очень привязалась к своему питомцу.

– Не следует прикалывать цветок к платью, милая. Хотя белый цвет символизирует невинность, но этот цветок наводит жуть. Взгляни хотя бы на эти тычинки – точь-в-точь змеиные языки; да и капли подозрительные. Подожди, пока Найлз не пришлет заключение ученых. Если твой питомец окажется безобидным, так и быть, расти его дальше. Наверное, моя колдунья ценила в нем некую символическую красоту – кто их разберет, этих египтян! Ты напрасно взяла на себя то, что предназначалось мне, любовь моя. Но я тебя прощаю, ведь всего через несколько часов я навсегда окольцую эту руку, наводящую чары. Боже, как она холодна! Выйдем скорее в сад! Тебе нужно погреться, насытиться солнцем для вечернего торжества.

Впрочем, когда наступил вечер, никто не смог бы поставить в упрек невесте ни бледность, ни вялость. Щечки ее оттенком уподобились цветкам граната, глаза сияли, губы алели – словом, к Эвелин вернулись былые свежесть и живость. Никогда еще под густою фатой не цвела столь восхитительная невеста. Жених был потрясен ее почти потусторонней прелестью и той переменой, благодаря которой апатичная девица превратилась в блистательную женщину.

Они обвенчались. И если любовь, добрые пожелания и богатые подарки в огромном изобилии способны осчастливить, то эта пара поистине была благословенна. Однако даже в восторге первого мгновения, когда жених осознает, что желанная наконец-то с ним неразделима, Форсайт не мог не отметить, что рука, которую он сжимает, холодна как лед, щечка, к которой он прикасается губами, горит лихорадочным румянцем, а в ласковых глазах, что глядят на него, под задумчивостью сокрыт огонь.

Беззаботная и прекрасная, как фея, новобрачная с неизменной улыбкой принимала участие в каждой забаве этого долгого вечера. Наконец свет, оживление и румянец стали гаснуть. Впрочем, любящему взору показалось, что причина самая естественная – поздний час. Но когда откланялся последний из гостей, слуга принес Форсайту письмо с пометкой «Срочно». Форсайт разорвал конверт и прочел следующие строки, написанные другом профессора Найлза: