Таинственный остров

Смит с товарищами, прежде чем вернуться в Гранитный дворец, хотел установить окончательное направление, по которому пойдут потоки лавы. Общий уклон почвы понижался от горы Франклина к восточному берегу. Можно было опасаться, что потоки лавы сметут густые леса Жакамара и распространят свое разрушительное действие до плато Дальнего Вида.

— Озеро защитит нас! — сказал Спилетт.

— Будем надеяться, — отвечал Смит.

Колонисты хотели подойти к равнине, на которую упала верхняя часть конуса горы Франклина, но потоки лавы на каждом шагу преграждали им путь. Эти потоки стремились с одной стороны по долине Красного ручья, а с другой — по долине реки Водопада, испаряя на своем пути обе эти водные артерии. Оставалось только быстрее отступать.

Вулкан был неузнаваем. Теперь наверху у него было нечто вроде столовой доски, заменявшей прежний кратер. Через две расселины, с южного и восточного края, лава беспрестанно выливалась двумя потоками. Поверх нового кратера стояло облако дыма и пепла; с поверхности острова поднимались клубы паров. В воздухе раздавались сильные громовые раскаты, которые смешивались с подземными ударами вулканической горы. Из жерла вулкана то и дело вырывались огненные глыбы, которые отбрасывались более чем на тысячу саженей и, разрываясь на высоте, разлетались во все стороны наподобие картечи. Небо отвечало на вулканическое извержение ослепительным блеском молний.

Около семи часов утра колонисты, укрывшиеся на опушке леса, не могли более оставаться в своем убежище. Не говоря уже о целом граде сыпавшихся вокруг них камней, лава, переполнившая русло Красного ручья, могла ежеминутно отрезать им дорогу к берегу. Первые ряды деревьев загорелись, и соки их, быстро обращавшиеся в пар, с треском разрывали стволы.

Колонисты отправились в обратный путь по дороге к скотному двору. Они двигались медленно или, точнее, отступали. Но вследствие уклона почвы огненный поток быстро распространялся на восток, и лишь только нижние слои лавы застывали, их тотчас же покрывала новая скатерть расплавленных минералов.

Главный поток, направлявшийся по долине Красного ручья, с каждой минутой становился грознее. Вся эта часть леса была им охвачена; громадные клубы дыма взвивались поверх деревьев, подножие которых было уже объято пламенем.

Колонисты остановились неподалеку от озера, в полумиле от устья Красного ручья. Здесь для них должен был решиться главный вопрос.

Смит, привыкший принимать решения в самых сложных условиях и знавший, что окружен людьми, способными без малодушия выслушать самое страшное известие, обратился к товарищам и сказал:

— Или озеро задержит этот поток — и в таком случае часть острова избежит полного разрушения, или же огненный поток нахлынет в леса Дальнего Запада — и тогда на цветущей почве острова Линкольна не уцелеет ни единого дерева, ни единого стебелька. Нам останется только ожидать смерти на этих обнаженных скалах, и ожидать придется недолго: вместе с островом взорвет и нас.

— Так, значит, нечего и работать над постройкой корабля, коли нас ожидает смерть через каких-нибудь несколько часов! — воскликнул Пенкроф, скрестив руки на груди и топнув ногой.

— Пенкроф, — ответил Смит, — мы должны бороться до последней минуты!

В этот момент поток лавы, пробив себе путь сквозь роскошные деревья, подошел к краю озера. В этом месте почва несколько возвышалась, и если бы такое возвышение было значительнее, быть может, оно могло бы задержать дальнейшее продвижение расплавленной массы.

— За работу! — крикнул Смит.

Все тотчас поняли мысль инженера. Надо было попытаться какими-нибудь средствами не позволить огненной массе ринуться в озеро.

Колонисты кинулись к верфи. Они быстро перетащили к озеру заступы, лопаты, топоры и тут при помощи земляной насыпи и срубленных деревьев в несколько часов воздвигли плотину высотой около трех футов и длиной несколько сотен шагов. Они не чувствовали усталости, не замечали времени. А когда окончили работу, им показалось, что они работали всего каких-нибудь десять минут.

И пора было заканчивать. Лава уже подходила. Поток ее вздувался, словно река во время весеннего разлива, и грозил ежеминутно прорваться через единственное препятствие, которое мешало ему хлынуть в леса Дальнего Запада… Но плотина еще сдерживала его; спустя минуту страшного колебания огненная река устремилась в озеро Гранта, падая с высоты двадцать футов.

Задыхаясь от чрезвычайного утомления, не двигаясь с места, колонисты безмолвно глядели на эту ужасающую борьбу двух стихий.

Как страшна была картина этой борьбы огня и воды! Какое перо может описать все ее ужасы? Какая кисть может изобразить их? Вода оглушительно свистела, мгновенно испаряясь при столкновении с кипящей лавой. Пары воды взвивались на невероятную высоту, словно вылетали из внезапно открытых клапанов громаднейшего парового котла.

Но как бы ни была велика масса воды в озере, она должна была вся испариться, так как озеро нисколько не пополнялось, а вливавшийся поток лавы, питаясь неистощимым источником вулкана, беспрестанно катил новые волны расплавленных минералов.