Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой

Тут она остановилась, чтобы перевести дыхание. Новорождённого ягнёнка Дикон нашёл в зарослях дрока на пустоши – он лежал рядом со своей погибшей матерью. Такие находки Дикону были не впервой – он знал, как в таких случаях поступать. Он завернул ягнёнка в куртку и отнёс домой, а там положил поближе к огню и напоил тёплым молочком из соски. Ягнёнок был такой мягонький, с глупой младенческой мордочкой и непомерно длинными ножками. Всю дорогу из дому Дикон нёс его на руках, засунув бутылочку с молоком в карман, где сидела белочка. Когда Мэри села на землю под деревом и он положил ей на колени тёплое тяжёленькое тельце, её охватила невыразимая радость. Ягнёнок, ягнёнок! Настоящий, живой ягнёнок, и он лежит у неё на коленях, словно младенец!

Она с восторгом описывала Колину ягнёнка, а тот слушал и глубоко дышал. Тут в комнату вошла сиделка. Увидев открытое окно, она вздрогнула. Много жарких дней провела она в этой комнате, мучаясь от духоты, и всё потому, что её подопечный утверждал: от открытого окна люди простужаются.

– А вам из открытого окна не дует, мистер Колин? – спросила сиделка.

– Нет, – отвечал Колин. – Я дышу свежим воздухом. Он меня укрепляет. А завтракать я перейду на диван, и моя кузина позавтракает вместе со мной.

Пряча улыбку, сиделка вышла распорядиться относительно завтрака. В людской ей всегда было веселее, чем в комнате больного, а сегодня все хотели услышать, что творится наверху. Послышались шутки о молодом отшельнике, который, по словам кухарки, «нашёл на себя управу – давно пора!». Слугам надоели истерики Колина; дворецкий, у которого самого росли дети, не раз уже выражал мнение, что больного нужно просто «хорошенько выпороть».

Устроившись на диване, Колин важно объявил сиделке, поставившей на столик завтрак на двоих:

– Сегодня утром меня посетят мальчик, лисёнок, ворон, две белки и новорождённый ягнёнок. Я хочу, чтобы их провели наверх, как только они придут. Не вздумайте играть с ними в людской и не задерживайте их там. Я хочу, чтобы они были здесь.

Сиделка чуть не ойкнула от удивления и тут же закашлялась, чтобы скрыть его.

– Слушаю, сэр, – отвечала она.

– Вот как надо поступить, – продолжал Колин и царственно махнул рукой. – Скажите Марте, чтобы она сама их сюда проводила. Этот мальчик – её брат. Его зовут Дикон, он заклинатель зверей.

– Надеюсь, эти звери вас не покусают, мастер Колин, – сказала сиделка.

– Я же вам говорю: он заклинатель, – сурово возразил Колин. – А у заклинателей звери никогда не кусаются!

– В Индии много заклинателей змей, – сообщила Мэри. – Они даже берут в рот змеиную голову.

– Господи, спаси и помилуй! – содрогнулась сиделка.

Они завтракали, дыша утренней прохладой. Колин ел с удовольствием, а Мэри внимательно следила за ним.

– Ты скоро начнёшь толстеть, как я, – заметила она. – Когда я жила в Индии, мне никогда не хотелось есть, а теперь я вечно голодна.

– Мне сегодня хотелось позавтракать, – признался Колин. – Может, это от свежего воздуха. Как ты думаешь, когда Дикон придёт?

Дикон не заставил себя ждать. Минут через десять Мэри предостерегающе подняла руку.

– Тише! – сказала она. – Ты слышал карканье?

Колин прислушался и правда уловил хриплое карканье. Странно оно прозвучало в доме.

– Да, слышу, – отвечал он.

– Это Уголёк, – пояснила Мэри. – Послушай ещё. Слышишь блеянье, такое тихое-тихое?

– Ах да! – вскричал Колин, раскрасневшись от волнения.

– Это новорождённый ягнёнок, – сказала Мэри. – Они сейчас будут здесь.

На Диконе были крепкие, грубые башмаки, в которых он всегда бродил среди вересков; как ни старался он ступать тихо, пока шагал длинными переходами, они громко стучали по полу. Мэри и Колин слышали, как он приближался – пока не распахнул завешенную гобеленом дверь и не ступил на мягкий ковёр коридора, ведущего в комнату Колина.

– Если позволите, сэр, – объявила Марта, открывая дверь, – если позволите, вот Дикон со своими зверюшками.

И в комнату, улыбаясь во весь рот, вошёл Дикон. В руках он нёс крошечного ягнёнка, а рядом трусил маленький рыжий лис. На левом плече у Дикона сидела Скорлупка, на правом – ворон, а голова и лапки Орешка выглядывали из кармана его куртки.

Колин медленно сел и широко раскрытыми глазами уставился на Дикона. Он смотрел и смотрел и всё не мог насмотреться – как в тот раз, когда к нему вошла Мэри. Сказать по правде, хоть он и много слышал о Диконе, он совсем не представлял себе, какой он, и не ожидал, что лисёнок, ворон, белочки и ягнёнок окажутся до того спаяны с ним, как если бы составляли одно целое. Колин в жизни не разговаривал с другим мальчиком – от радости и любопытства он совсем растерялся и даже не пытался заговорить.