Таинственный сосуд времени

До Мелихова я доехала на автобусе, который остановился прямо возле отделения полиции.

Я перешла дорогу и зашла в кафе с игривым названием «Уютный уголок». Народу в кафе днем не было никого, за стойкой возвышалась давешняя монументальная блондинка Лизавета.

– Привет, – сказала я ей как старой знакомой и присела тут же, с другой стороны стойки.

– И чего? – неприветливо спросила она.

– Ну, кофе для начала, остальное потом…

– И чего потом? – Она и не сделала попытки заняться кофе. – Говори уж сразу!

– Тут вот такое дело… мне бы Сашку вызвонить… а лучше сюда позвать…

– Вроде вы с ней прямо подруженции были, так чего ж телефонами не обменялись? – подозрительно прищурилась Лизавета. – А, понимаю, она трубку не берет?

– Ну да…

– Ясен пень! – энергично подтвердила Лизавета.

– Слушай, ты все знаешь, что в поселке творится, – польстила я. – Что там с Сашкой?

– Да с ней-то ничего… тут Гоша порядок наводил… Кудимыча мастерскую хотел напрочь снести, уговорили его с трудом старика не трогать… Ладно, по телефону Сашку не вызвонить, так и быть, я мальчишку пошлю на велике… – Она открыла заднюю дверь кафе и заорала оглушительно: – Ленька!

Тут же возник мальчишка лет десяти, чумазый, с ободранными коленками. Лизавета вполголоса дала ему наставления, после чего заварила мне вполне приличный кофе.

Ждали мы недолго, минут через двадцать явилась Сашка. Вид у нее был помятый, под левым глазом лиловый синяк.

– Ничего себе! – не выдержала я. – Круто!

– Ты бы видела Дашку!

– Кто это вас так?

– Кто-кто… папка. Как узнал, что Дашка Кудимычу наврала, что это папка просил его машины краденые разбирать, – так сразу к Гоше кинулся, чуть не на коленях просил, чтобы тот старика не трогал. С Генкой, сказал, что хочешь делай, а со своими я сам разберусь. Ну и избил Дашку, теперь месяц будет синяки лечить. А меня-то за что?

– За компанию, – подала голос Лизавета. – Это же надо придумать – так Кудимыча подставить! А Генка пропал, но найдут его, уж это точно, от Гоши не сбежишь…

«Хорошо, что им обеим не пришло в голову, что это я обрисовала Гоше ситуацию. А что мне еще оставалось?»

– Я с тобой туда не пойду, – сказала Сашка, выслушав мою просьбу, – папка узнает – вообще убьет.

– И не надо, только дотуда доведи, а там уж я сама как-нибудь.

Сашка довела меня до бывшего финского дота в лесу, причем я с трудом нашла это место, до того здорово вход был замаскирован.

Мы пролезли в блиндаж, потом Саша показала, какой камень надо нажимать, затем провела меня длинным коридором и, когда мы уперлись в тупик, вытащила нужный камень из сплошной стены. Стена отъехала в сторону.

– Ну все, – сказала Саша, – дальше я уж не пойду, ты сама.

– Спасибо и на том…

– Удачи! – крикнула она и припустила назад, пока стена не встала на место. А я пошла вперед, освещая путь телефоном и отгоняя от себя панические мысли, поскольку, по выражению Саши, мне стало тут стремно.

Но ничего не случилось, и вот я стою перед стеной красного кирпича.

Здесь, на территории, все менялось от раза к разу – но эта стена была неизменной. Разве что немного менялся ее цвет – но это, может быть, зависело от погоды и от времени суток.

Передо мной, как и прежде, были три портрета – два мужских и один женский.

Только теперь я знала этих троих. Точнее, видела каждого из них, хотя бы издали.

Кроме этих портретов, на стене были и другие рисунки, поменьше – какая-то карта местности с обозначенной на ней дорожкой, несколько деревьев и между ними шалаш, и та странная, загадочная бутылка, горлышко которой изгибалось и уходило в боковую стенку.

Но в зашифрованном послании речь шла о пентакле…

Где же этот чертов пентакль?

Я вспомнила, что говорила тетя Муся.

Пентакль – это магический рисунок, обычно в форме пентаграммы или пятиугольной звезды. Или шестиугольной, как Ключ Соломона.

Я еще раз внимательно разглядела стену с рисунками.

Портреты я оставила в стороне и сосредоточилась на остальных рисунках.

Дорожка, деревья, а между ними – шалаш, перед ним – костер…

Я пригляделась к этому костру.

Он был нарисован скупыми лаконичными штрихами и, если немного отстраниться, представлял собой схематичный шестиугольник… нижнюю часть этого шестиугольника составляли аккуратно сложенные дрова, верхнюю – языки пламени.

Вот он, пентакль!

Как там было написано в зашифрованном послании?

Я достала телефон, нашла в нем переснятый текст, прочла нужное место.

«В точности следуя указаниям на этом пентакле, можно найти точку входа».

Понятия не имею, что такое «точка входа».

Но для начала хорошо бы понять, как ее найти. А для этого нужно следовать указаниям на пентакле…

И что это за указания?

Я подошла вплотную к стене в том месте, где был нарисован костер, и принялась вглядываться в рисунок.

Сначала я внимательно осмотрела нижнюю часть – дрова, еще не охваченные пламенем.

И на одном из поленьев я увидела едва различимую надпись.

Издали ее можно было принять за древесный узор на полене, но на самом деле это были вычурные, стилизованные буквы, складывающиеся в слова: