Тайну охраняет пламя

– Что такое происходит? – сказал Дима. – Чего это бакланы вдруг удрали? И смотрите, сначала их было одиннадцать, сейчас, считайте, три, четыре, пять, шесть, семь? Только семь?.. Ну, бакланы охотятся за рыбой! А кто охотится за бакланами?

– А у меня такое впечатление, точно их втянуло под воду водоворотом, – сказал я. – Вот ведь и Воронов писал, посмотреть, что за волнение? Действительно, глядите, как-то странно вода волнуется, полоса волнения передвигается сейчас вдоль озера… Теперь завернуло… Пошло обратно к нам. Смотрите, уходит к южным берегам. Видите, удаляется вдоль берега? А!

Когда все это прекратилось, мы долго молча вглядывались вдаль. Но волнения нигде больше не возникало, озеро было спокойно, нырнувшие бакланы так и не показывались.

Мы знали, что Сарезское озеро образовалось от того, что в долину Мургаба во время землетрясения со склона сполз гигантский оползень и перегородил долину. За этим оползнем, как за плотиной, образовалось длинное долинное озеро, заполнившее долину на 60 километров.

Мы знали, что озеро сначала все росло, но уже несколько лет уровень установился, так как вода нашла себе какие-то ходы в завале и фильтруется сквозь него Но где нашла себе путь вода, как она фильтруется через завал – этого мы не знали. Создает ли она при этом на поверхности воды воронки, всегда ли видны эти воронки, мы не знали, – ведь Это-то и должен был выяснить Воронов.

– И все-таки, – говорил Дима, – надо бы попробовать выяснить, где это в завале проходы, в которые уходит вода? Отчего это всасывающие воронки появляются только иногда.

– И как ты собираешься это выяснить?

– Да очень просто, у нас же есть акваланг, нырну и осмотрю завал.

– А ты не боишься, что и тебя всосет в какой-нибудь проход?

– Э, нужно осторожненько. Вы будете меня попридерживать на веревочке.

– Это, конечно, можно, – сказал я. – Только вот, не холодно ли будет?

– Авось ничего, – неуверенно произнес Димка.

– Это безумие, это сумасшествие, – заявил наш доктор, – я не допущу этого ни в коем случае.

После этого заявления Димка совершенно твердо сказал:

– Завтра сплаваю, девочки. Погляжу.

И на следующий день, около полудня у нас уже было все готово сейчас среди дня и вода была теплой и лучи солнца, круто падая в воду, лучше освещали каменные нагромождения завала, уходящие в темные глубины озера.

В воздухе было тепло, но осень явно чувствовалась и я вовсе не завидовал Димке, который в очках, в ластах и с баллоном сжатого воздуха на спине, готовился нырнуть. Мы тщательно натерли его каким-то кремом, а он, поболтав ногами в воде, невесело сказал: – Тепленько, прямо парное молочко. Затем сморщился и сказал "ррр!", всунул в рот трубку и нырнул в воду. С плота нам сначала было хорошо видно сквозь прозрачную воду как он, усиленно работая руками и ногами, уходил вдоль края берега вниз и в сторону. Потом мы перестали его видеть и только следили за постепенно уползавшей веревкой и пузырьками воздуха, выходившими на поверхность воды все дальше от плота.

Время тянулось медленно. И вдруг я, оглядывая гладкую водную поверхность, увидел, что к нам, как вчера, опять приближается полоса волнения. И когда эта полоса приблизилась к нам, веревка, на конце которой был Дима, быстро стала уходить в воду. Пузырьки удалялись от плота.

Напрасно мы дергали за веревку, тащили изо всех сил, испуганные этим приближающимся волнением, веревка не отвечала, застыв, и даже, к нашему ужасу, пузырьков стало как будто меньше.

– Тащите, тащите! – кричала Радиола. Но мы не могли вытащить Димку. А полоса приближалась к нам, прошла в нескольких десятках метров и двинулась вдоль залива.

И когда волнение воды отдалилось, веревка, на конце которой был Димка, задергалась – раз, два, три. Потом опять – раз, два, три.

Это значило – тащите меня, тащите!

Мы изо всех сил потянули веревку, но она шла с трудом, медленно-медленно. Или это только нам казалось.

– Включайте мотор! – рявкнул я Радиоле.

И мотор завелся с одного рывка, а мы с еще большей поспешностью начали выбирать веревку, и вот все ближе и ближе к плоту запрыгали на воде пузырьки. И, наконец, только в тот момент, когда полоса волнения, завернув, опять начала приближаться, голова Димки появилась над водой, он схватился за край плота и, вырвав изо рта распираторную трубку, хрипло сказал:

– К берегу! Быстро! Его всего трясло.

Мотор взревел от прибавленного газа, плот двинулся в глубь залива, выскочил на мелководье и быстро подошел к берегу. Мы спрыгнули с плота на берег, и Димка, схватив полотенце, начал торопливо растираться. Волнение воды продолжалось у входа в залив, вода буграми то поднималась, то опадала. Пальма бешено лаяла на озеро.

Это движение продолжалось минуты три, а потом стало удаляться в сторону южных берегов озера.

В это время уже растершийся спиртом Димка, оделся и перестал стучать зубами.

– Дима, что ты там видел? Что это? – спросил я.