Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против

Спуск оказался не таким долгим, как мне представлялось. Я думала успею перетрястись от страха в узком каменном винтовом коридоре, но преодолеть пришлось всего несколько витков. Еще почему-то обнадеживал грязный пушистый хвостик ласки, мелькавший впереди.

Не знаю, что ожидала увидеть в конце спуска, но оказалась я в небольшой полутемной комнате. В ней умещался большой диван, кресло, стол и этажерка для книг, на которой сиротливо лежал закутанный в паутину один-единственный фолиант.

Н-да…

Наверное, я пересмотрела в своем мире фэнтези, но мне казалось, что, попав таким странным образом в таинственный тоннель, я окажусь как минимум в каком-нибудь зале для жертвоприношений. А тут пыльная старая комната и… все. Хотя нет, еще есть ласка. Она сидела на столе и пристально меня разглядывала.

– Ну привет, дружок, – заговорила я, чтобы преодолеть гнетущую тишину этого места. – Я смотрю, ты уже здоров.

Подошла и попыталась погладить его по шерстке, но зверек увернулся и почему-то укоризненно на меня посмотрел.

– Не нравится, когда тебя гладят? – спросила и, судя по реакции, не угадала. – Нравится? – Зверек кивнул. Удивительно умное животное! Или не совсем животное? – Тогда в чем дело? – И тут меня осенило! – Опасаешься, что я могу отдать тебе свои жизненные силы? – Он одобрительно затарахтел. – А разве ты чем-то болен?..

По тому, как он закатил глаза, поняла, что зверек считает меня бестолочью.

– …Ну извини. Я в вашем мире еще толком не освоилась, чтобы понимать такие нюансы, – вздохнула.

Признаваться в своей иномирности ласке легко. А мне хотелось хоть с кем-то поговорить и не контролировать каждое слово. С профессором и то приходилось думать, что говорить, а то мало ли что он может услышать за моими словами.

Ласка кивнул — и откуда я знаю, что это мальчик? – перепрыгнул на этажерку и указал мне носиком на ту самую единственную книгу.

– Мне ее взять? – Зверек склонил голову набок, а потом снова указал носом на книгу. – А она от старости в моих руках не рассыплется?

Я тянула время. Странное место и непонятная книга, которую просит взять странная ласка. Зверек самым натуральным образом сложил лапки на груди и снова закатил глаза.

– Ну… раз ты настаиваешь…

Собственно, других вариантов у меня и не было. Может, из этой книге я узнаю, как отсюда выбраться?

Все время опасаясь увидеть паука, смахнула налипшую на книгу паутину и потянула ее на себя. Только она оказалась будто приклеенной к этажерке, пришлось потянуть ее со всей силы. В палец что-то кольнуло, я ойкнула и отдернула руку, но тут же забыла обо всем, потому что в стене что-то щелкнуло, и этажерка поехала вбок.

– Звезде-е-ец… — только и смогла я вымолвить, разглядывая очередную винтовую лестницу, уходящую вниз. И, похоже, на этот раз несколькими пролетами здесь не обойдется. Вздохнула, засунула в рот пораненный палец. – А мне точно туда нужно? – спросила, занеся ногу над порогом.

Ласка возмущенно запищал и первым шмыгнул вперед.

Спуск и правда оказался длинным. Хорошо, светильники тут светили ярче и не создавали зловещих теней. И все равно мне было очень не по себе. Все казалось, что вот-вот перестанет хватать воздуха. Я бы сейчас не отказалась даже с Лайзой встретиться, лишь бы она меня отсюда поскорее вывела. А еще я не сразу заметила, что светильники за моей спиной гаснут, и очень надеялась, что, если захочу вернуться обратно этим же путем, они снова зажгутся.

Когда впереди показался проем, светящийся мягким желтым светом, я сорвалась на бег и чуть не упала. Спустилась и попала в большую пещеру, в центре которой стояла полутораметровая чаша, из которой и лился тот самый мягкий свет.

Без опаски шагнула вперед прямо к чаше — почему-то я была уверена, что здесь мне не причинят вреда. А в ней увидела крупный круглый камень — янтарь, в глубине которого застыли многочисленные бордовые точки. Показалось, что внутри них есть что-то живое. Наклонилась, чтобы рассмотреть это чудо поближе, и ощутила, как нагрелся мой амулет. С удивлением достала его из-за ворота платья и увидела, что он светится таким же мягким светом, как камень в чаше.

Понимание пришло мгновенно — мой амулет когда-то был частью этого камня.

Сделала шаг назад и сжала амулет в кулаке. Что это значит?

Знала ли мама Тэи о том, что амулет — часть чего-то большего? Почему-то мне кажется, что знала. Так неужели не оставила об этом никакого послания? Может, и оставила, только прочесть я его не смогу, пока не пройду инициацию. А пока… лучше держаться от этой чаши подальше. Почему-то янтарь в ней казался мне чем-то живым, хотя как такое возможно — понять трудно.

У меня создалось впечатление, что мой амулет тянется к чаше, но я не безбашенный электрик, готовый браться голыми руками за оголенные провода, и больше к ней так близко подходить не буду. Прежде нужно хотя бы немного узнать об этом месте, а потом думать, что с этим знанием делать.

Словно подслушав мои мысли, камень засветился ярче и над ним начала проявляться прозрачная проекция очень красивого красноволосого обнаженного мужчины! Он завис над чашей, словно неживой, ненастоящий. Мышцы на его теле были прокачаны и выделялись так четко, что по ним можно изучать их расположение в теле человека.

Я во все глаза смотрела на него и не могла отделаться от мысли о высоких технологиях, которые у нас в мире еще такого размаха не достигли. Пришлось даже головой потрясти. Какие высокие технологии, если я в мире магии? А может, это дух? Только на этот раз действительно бестелесный?

Внезапно мужчина открыл глаза с желтым вертикальным зрачком и посмотрел прямо на меня.

Как я не заорала — не знаю, но отшатнулась и приложила руку к сердцу, стараясь его унять.

Мужчина неестественным для человека образом склонил голову набок и пристально меня разглядывал. Я же, наоборот, отводила взгляд и старалась в его сторону вообще не смотреть, потому что глаза предательски съезжали на выдающуюся вперед часть его тела. И это был не нос…

Пауза затягивалась.

– Не Мелина… — наконец, задумчиво произнес он имя матери Тэи. – И даже не ее дочь, хотя тело ее. И все же амулет тебя принял. Как интересно…

А у меня от этих слов мурашки пошли по телу. Страшно стало до жути. Будто сейчас меня сканируют и определяют: жить мне или умереть.

– Почему ты на меня не смотришь? – вдруг задал он вопрос.

– Ну… — я бросила быстрый взгляд на его мужское достоинство. Внушительное такое, пусть и ненастоящее. Или настоящее, просто сейчас прозрачное? Звездец, что за мысли лезут в голову?! – Вы бы штаны надели.

– Тебя смущает мой внешний вид? – его безупречная бровь дернулась вверх. – Ах да, у вас, людей, свои нормы морали.

– А вы не человек?

– Разве ты это еще не поняла?

– Тогда кто вы? И почему появились в таком виде из… — я махнула рукой на чашу.

– Сердца.

– Что?

– Это сердце дракона. Основателя этого мира.

– Дракона?

Моему удивлению не было предела. Что-то такое я слышала, но считала легендой.

– И чему вас теперь в академии учат… — покачал головой мужчина и, оказавшись в широкой юбке с запахом, присел на край чаши. – Этот мир создал один из Великих драконов Вселенной, когда понял, что ему пора уходить на покой. Именно поэтому здесь столько магии.

– И что стало с драконом, когда он создал этот мир?

– Жил здесь. Довольно долго, пока не умер. Но создатель мира не может окончательно умереть, вот его сердце до сих пор и живо.

– А что оно делает в академии?

– Когда-то Великий дракон доверил его человеческому архимагу, теперь это не просто сердце дракона, а сердце академии. Думаешь, почему эти стены до сих пор не развалились от «умелых рук» адептов?

– Получается, ректор о нем знает? – я выдохнула с облегчением. Так у меня появлялась надежда, что меня здесь когда-нибудь найдут.

– Нет! – зло рявкнул мужчина, и я подпрыгнула на месте. – Теперь только мой проводник решает, кого сюда допустить.

В этот момент ласка прыгнул на руки бесплотному мужчине, и он потрепал его по голове. Грязь волшебным образом сползла со зверька, и я с удивлением поняла, что никакой он не серый, а белый!

Мне очень хотелось узнать, почему этот мужчина так не доверяет ректору. И именно этому ректору или ректорам вообще. Но чувство самосохранения вопило, что свое любопытство стоит придержать, поэтому я задала другой вопрос:

– А кто вы? Дух дракона?

Мужчина на мгновение замер, потом расхохотался. И так красиво и заразительно, что я тоже улыбнулась.

– Нет. Я лишь его малая частичка, призванная оберегать сердце, чтобы оно не попало в плохие руки. Можешь называть меня Храном. Не люблю слово хранитель.

– Почему?

– Слишком пафосно и делает меня заложником единственной функции.

– А разве это не… — я еще не договорила, но уже пожалела, что открыла рот.

– Нет, – его глаза зло сузились, он оскалился, вмиг становясь страшным и отталкивающим. – Я хоть и отвечаю за сердце, но имею свою волю и могу выпить жизнь одной маленькой нетактичной адептки, несмотря на то что ее привел мой проводник, и у нее на шее висит подаренный мной амулет!

У него под рукой успокаивающе затарахтел ласка, потерся о его призрачную грудь.

– Простите, – сглотнув пересохшим горлом, проговорила я и потупилась. – Я не подумала.

Не знаю, что успокоило духа, леска или мои извинения, но дальше он продолжил беседу вполне спокойно.

– Вы, люди, часто не думаете, – и без перехода задал вопрос: – Как вышло, что Мелина — один из сильнейших магов жизни — умерла при родах?

– Мама? – вырвалось у меня непроизвольно. – То есть вы имели в виду маму Тэйлин?

– Подойди, – внезапно произнес он так, что ослушаться было невозможно. Хотя, наверное, можно, но я не рискнула. – Дай мне свой амулет.

Он смотрел на меня свысока и даже сидя подавлял внутренней силой так, что дышать становилось тяжело. Я разжала руку, в которой сжимала медальон. На ладони отпечатался след. Я смотрела на него и не могла заставить себя снять амулет.

– Снимать не нужно. Пока… — он протянул руку и положил кулон себе на ладонь. О чем-то задумался, а потом наклонился почти к самому моему лицу. – Хватит разделять себя и Тэйлин, – наконец, произнес он. – Амулет тебя принял, а это значит, что она сама по доброй воле отдала тебе свое тело и свое прошлое. Теперь ты — это она, а она — это ты. – И снова неестественно склонил голову набок, рассматривая меня. – Вы, человечки, такие хрупкие, но именно в этой хрупкости и мимолетности и кроется ваше очарование. – Его ноздри раздулись, будто он вбирал, дегустировал мой запах, а глаза прикрылись.

Мне это совсем не нравилось, и я медленно отступила на несколько шагов. Хран как-то странно на меня посмотрел, чуть улыбнулся, как несмышленой девочке, и вернулся к прерванной теме:

– Так почему умерла Мелина?

– Я не знаю. Но отец считает, что из-за меня, – раз он сказал не разделять себя и Тэйлин, значит не буду, – и мачеха все время тщательно вбивала мне это в голову.

– Мачеха… А кто у нас мачеха?

– Карделия Ниомская.

– Ниомская? Была такая… — задумчиво протянул Хран. – Училась здесь в то же время, что и твоя мать.

– А теперь я учусь с ее дочерью, – вздохнула я.

– Она целитель?

– Нет, маг огня. Но я еще не прошла вторую инициацию и живу с ней в одном блоке.

– Не прошла… Я вижу, но это странно… Очень странно, – мужчина запрыгнул на чашу и начал прохаживаться по ее краю. – Твоя аура настроена на отдачу магии и жизненных сил. Это очень нетипично и неестественно. Твоя душа тоже привыкла отдавать и усилила общий эффект. Что-то можешь сказать по этому поводу?

– Только то, что в той жизни я выхаживала тяжело больную мать, а здесь… — Я задумалась. – Из того, что удается вытянуть из памяти Тэйлин, могу понять лишь, что чем старше она становилась, тем тяжелее ей было… Даже не знаю, как точнее описать ее ощущения… нести на своих плечах груз этого мира? Наверное, это самое близкое определение.

Хран пристально на меня посмотрел.

– Что ж, будем во всем разбираться постепенно. А пока я наложил на твой амулет еще одно заклинание. Теперь он будет тебя защищать от случайной отдачи сил. Но имей в виду, это только до твоей инициации — дальше ты должна научиться контролировать себя сама. И если вдруг из тебя по-настоящему потянут силу — амулет не спасет. Так что остерегайся тяжело раненых, набирайся сил и разрабатывай свои каналы, иначе поток магии при инициации тебя убьет. Потенциально ты, как и мать, очень сильный маг, и чтобы принять силу, должна быть к этому готова. – Хран остановился и оглядел меня с ног до головы пристальным взглядом, в котором сквозил мужской интерес. – И не советую встречаться с парнями. – Увидев ошарашенно-удивленное выражение моего лица, хмыкнул. – Во время интимной связи они могут выпить тебя до донышка и даже этого не заметить.

– Как это? – хлопнула я глазами.

– Смешений энергий. Долго объяснять. Тебе подойдет только очень сильный маг, который сможет дать больше, чем взять. Например… я. – На мой окончательно обалдевший взгляд расхохотался. – Все только по взаимному желанию. И нет, моя текущая бестелесная форма не помешает. Я умею становиться очень даже телесным, – подмигнул и расхохотался еще заливистей. Видимо, выражение моего лица его очень позабавило. – Ладно, пошутили и хватит. Иди за проводником, он покажет тебе кое-какие книги. Пора уже чуть больше узнать об этом мире и его законах.

Я облегченно выдохнула. Так он шутил! Однако под насмешливо-предвкушающим взглядом Храна моя уверенность в этом пошатнулась.

Словно из ниоткуда рядом появился ласка и, потершись о мои ноги, пошел вглубь пещеры. Я хотела спросить хранителя, зачем он вообще когда-то дал моей маме этот амулет и помогает сейчас мне, но не решилась. Чувствую, у меня еще будет возможность спросить. И меня это не радовало.

Но стоило мне обратить чуть больше внимания на саму пещеру и ее стены, как я обо всем забыла. Как я могла не заметить удивительные барельефы, на которых изображены сцены из жизни людей и духов, в которых они дружелюбно между собой взаимодействовали, я не знаю. Наверное, пока мне не позволил хранитель, я и не могла этого увидеть. Сатиры, играющие на дудочках для танцующих пар; прекрасные дриады, протягивающие людям фрукты; некто, кого можно охарактеризовать, как домового, накрывающий стол.

Я шла вдоль стены, а изображения на барельефах становились все более тревожными. Улыбки пропадали с губ людей и духов. Появились существа с людскими телами и головами, которые походили на безликие искаженные маски, от которых духи защищали беззащитных людей. Схватки становились жестче, с обеих сторон жертв становилось все больше. А дальше остались лишь ломанные линии, и я уже не могла разгадать их смысла. Но продолжала всматриваться. Отчего-то казалось, что вот-вот эти линии соберутся в нечто понятное, и я смогу узнать что-то очень важное.

Меня настойчиво подергали за юбку, и я отвлеклась. Это оказался Ласка. Он поманил меня за собой, и я, бросив взгляд на мешанину линий, последовала за ним.

Он бежал в нескольких шагах впереди и вдруг исчез… в стене.

Как это?

Я подошла к ней вплотную и заметила, что часть ее выступает вперед, издалека создавая иллюзию монолитной стены. А сразу за ней оказался проход в огромную комнату, заполненную книжными стеллажами.

Я испытала… разочарование — полки не были заполнены даже на четверть. Это показалось неправильным.

– Будто разграбили, – проворчала под нос и с удивлением услышала согласно-грустное тарахтение ласки. – Правда, что ли?

Моему изумлению не было предела. Не думала, что у Храна можно хоть что-то украсть.

Зверек что-то недовольно пропищал и побежал к стеллажам.

Я огляделась. Несмотря на то, что здесь вряд ли кто-то когда-то убирался, на стеллажах не было пыли, и дышалось легко. Магия? Может быть. Других предположений у меня все равно не было. Не Хран же тут с тряпочкой прохаживался каждый день. Он, похоже, вообще от своей чаши отойти не может.

Увидела у стены стол с креслом, и почувствовала, как ноют уставшие ноги.

Села в удобное кресло, откинулась на спинку и прикрыла глаза.

Во что я вляпалась? Хотя не я, а мать Тэи. А теперь и я. Если бы не ее медальон, я бы здесь не оказалась. Но вместе с тем в моих мозгах уже успел бы снова поковыряться магистр Арнар и к каким выводам пришел бы на этот раз — вопрос. К тому же, теперь я хоть перестану делиться жизненной силой направо и налево и наконец смогу развивать свои магические каналы.

Мягкий хвостик коснулся моих ног, и я опустила взгляд:

– Слушай, а я могу дать тебе имя? – опустила руку и погладила зверька по голове. Теперь можно.

Ласка склонил голову набок.

– Будешь Гошей? У меня так в детстве кота звали. Отличный был парень. Я его еще Гошиком называла. Нравится? – Ласка на несколько секунд задумался, потом кивнул. – Вот и отлично! Гош, а с чего мне начать? – я повела рукой в сторону стеллажей.

Зверек приглашающе взмахнул хвостом. Кряхтя, я встала:

– Ну… пошли знакомиться с вашей библиотекой.

Гоша ловко забирался на стеллажи и указывал мне на нужные книги, а я их собирала. Мельком читала названия на корешках других книг. «Боевые заклинания и их нестандартные построения в редакции магистра Орендана» и тому подобное мне и правда не очень нужно. А вот труд некоего магистра Велинталя «Влияние магического излучения после смерти водяного духа на экосистему пруда» я бы зачла, но посмотрела на растущую у меня в руках стопку и решила, что вернусь к этому труду как-нибудь потом.

– Вот эту взять? – спросила, когда увидела, что Гоша задумчиво смотрит на какую-то книгу, но явно не знает, стоит ли мне ее рекомендовать, или просто удивляясь, что вообще ее здесь нашел. – «Орден Маранжи. Тайны магии крови», – прочитала я и задумалась.

Где-то я уже слышала это название. Но удивило меня другое — такого раздела магического искусства, как магия крови, официально не существовало.