Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938. Взгляд изнутри

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-24334. Т.1. Л.155–158.

Копия. Машинопись

.

№ 28

Из заявления арестованного ФРИНОВСКОГО М. П.,

бывшего наркома водного транспорта СССР

11 апреля 1939 г.

МАССОВЫЕ ОПЕРАЦИИ.

[…] По массовым операциям в самом начале была спущена директива ЕЖОВА в полном соответствии с решением правительства и первые месяцы она протекала нормально.

Вскоре было установлено, что в ряде краев и областей и, особенно, в Орджоникидзевском крае, были случаи убийства арестованных на допросах и в последующем дела на них оформлялись через тройку, как на приговоренных к расстрелу. К этому же периоду стали поступать данные о безобразиях и из других областей. В частности, с Урала, Белоруссии, Оренбурга, Ленинграда и Украины.

Особенно сильно возросли безобразия, когда дополнительно к проводимым массовым операциям в краях и областях была спущена директива о репрессировании инонациональностей, подозрительных по шпионажу, связям с консульствами иногосударств, перебежчиков. В ленинградской, свердловской областях, в Белорусской ССР, на Украине стали арестовывать коренных жителей, обвиняя их в связях с иностранцами…

…Поступающие к нам массовые сигналы о так называемых «перегибах», по существу разоблачающие нашу вражескую работу, по указанию ЕЖОВА, оставались без всякого реагирования. В тех же случаях, когда не было возможности, вследствие вмешательства ЦК, прикрыть, заглушить тот или иной разоблачительный сигнал, шли на прямые подлоги и фальсификацию.

Верно:

Мл. следователь следственной части НКВД СССР

сержант государственной безопасности КУПРИНА

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-24334. Т.1. Л.166–168.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 29

Из собственноручных показаний ШАПИРО И. И.

19–20 апреля 1939 г.

Преступления, творившиеся в НКВД […], являлись отнюдь не случайностью и не случайными преступлениями.

Они являются и вытекают из всей системы преступлений, предательской деятельности заговорщической организации в НКВД, возглавлявшейся Н. И. Ежовым, бывшим Наркомом, в которой и я принимал свое участие […]

В августе 1937 г. я был назначен (после ухода с этой должности Дейча) начальником секретариата. Вскоре после вступления в должность я столкнулся с рядом вопиющих безобразий и недостатков, как я тогда расценивал творящиеся преступления в работе НКВД: искривление и искажение следственной работы, дутые дела, необоснованные аресты, массовые заявления на неправильные методы ведения следствия, полное забвение агентурной работы и т. д. и т. п. Полагая, что все это является следствием неправильной работы в отделах, и что нарком об этом не знает, я при своих служебных докладах наркому ЕЖОВУ ставил его в известность и обращал его внимание на те или иные вопиющие упущения в работе […].

Однако, к моему удивлению, ЕЖОВ никак не реагировал на мои серьезнейшие сигналы и, по своему обычаю, отмалчивался, ничего не говоря […] Как-то при очередном докладе, ЕЖОВ вдруг вскочил взбудораженный и обратился ко мне с гневом: «Я считал Вас более разумным, чем Вы оказались; далеко Вам до Дейча, ни черта Вы не понимаете; без году неделя — чекист, а лезет со своими разоблачениями. Я лучше Вас знаю, что делается в Наркомате, никаких преступлений в НКВД нет. Все, что проводится, проводится с моего ведома и по моим директивам, точно по моим указаниям. Или, быть может, Вы и меня считаете преступником? Попробуйте! (С. 171) Задача Ваша заключается сейчас в том, чтобы показать кипучую деятельность НКВД по разгрому врагов, не стесняясь, при этом, никакими средствами. Надо добиться неслыханного авторитета НКВД и его руководства […] Что же должны делать? Вот мои задания для Вас:

Следить, чтобы ничего не просачивалось в ЦК.

Направлять в ЦК только такие материалы, которые характеризуют только с положительной стороны нашу работу и все проводимые нами оперативные мероприятия. Надо уметь в необходимых случаях «приглаживать» в нужном духе посылаемые в ЦК материалы. Дейч в этом отношении был молодцом.

Следить за разговорами и настроениями в Наркомате и докладывать их мне.

Ни одно разоблачительное заявление, касающееся работы НКВД или отдельных работников его, куда бы эти заявления не были бы адресованы, никуда не отсылать, а докладывать их предварительно мне […]

[…] Я передаю не дословно изложение моей беседы с ЕЖОВЫМ, а смысл этих разговоров. А смысл для меня был понятен: в НКВД ведется организованная борьба, направленная против партии, что борьбу эту возглавляет ЕЖОВ. Что все то, что казалось мне случайными ошибками и недочетами, является на деле продуманной суммой мероприятий, направленных к дискредитации мероприятий партии по борьбе с врагами народа, и что в эту организацию вовлечен основной костяк чекистов, в том числе, с этого момента, и я сам.