Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938. Взгляд изнутри

[…] Я давал по требованию немецкой разведки сведения о личном составе аппарата НКВД с характеристикой и указанием всего того, что о них знал. Видимо, немцы рассчитывали использовать эти сведения для подхода и возможности вербовки. В отношении некоторых я подчеркивал их преступные дела, отношение к заговору и известные мне криминальные данные, ориентацию их, политическое и партийное лицо.

Всех лиц я сейчас не помню, но помню точно, что сообщал о следующих лицах: […]

12. УЛЬМЕРЕ — начальнике секретариата […]

Мл. следователь следственной части НКВД СССР

сержант государственной безопасности КУПРИНА

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.132.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 7

Из протокола допроса обвиняемого

ДУДИКОВА Давыда Борисовича¹⁵⁹

19 января 1939 г.

[…] Вопрос: Кем и при каких обстоятельствах вы завербованы для контрреволюционной, вредительской и шпионской работы?

Ответ: Для контрреволюционной и шпионской работы я завербован комбригом УЛЬМЕРОМ в 1934 году в Москве. В это время я работал резидентом ОГПУ в Синьцзяне в городе Урумчи […] Завербовал он меня на том, что я в Синьцзяне сожительствовал с гражданкой СССР ЖИДИКОВОЙ, работавшей акушеркой в городе Урумчи — это меня сильно компрометировало. В это время у меня (по Синьцзяну) была растрата около 150 долларов […]

Боясь угроз и разоблачения меня УЛЬМЕРОМ по данным вопросам, я дал свое согласие выполнять его указания.

Вопрос: В чем конкретно и какие были указания со стороны УЛЬМЕРА?

Ответ: При моем согласии выполнять указания УЛЬМЕРА он мне заявил, что несмотря на явное двурушническое поведение губернатора ДУБАНЬ-ШЕНЬ в Синьцзяне, нужно занять в вашей оперативно-агентурной работе позицию, взятую на укрепление положения ДУБАНЬ-ШЕНЬ и конкретно предложил укреплять положение русских белогвардейцев в Синьцзяне и оказывать в этом им все необходимое и возможное, а именно: оказать полное содействие в даче им земли и отпуске средств на их хозяйственное устройство […] Перед самым отъездом меня из Синьцзяня я был вызван ФРИНОВСКИМ, где он дал те же установки в отношении ДУБАНЬ-ШЕНЬ, что и УЛЬМЕР. В этот раз я ФРИНОВСКОГО заверил, что все их указания будут выполнены.

[…] Вопрос: Какие сведения вами были переданы японскому разведчику НАРИМАНОВУ?

Ответ: Японскому разведчику НАРИМАНОВУ¹⁶⁰ по его требованию я сообщил следующие секретные сведения:

Всех командированных на нелегальную работу из СССР в Синьцзян — китайцев, уйгур, казахов и др. Всего их было 12–13 человек. Фамилии их не помню, а клички некоторых были «Донской», «Хэнань», «Маслов», «Санд-Хаджи» и др.

[…] У меня на связи в городе Урумчи была агентура по русским белогвардейцам — генералы БЕКЕТОВ, АНТОНОВ по работе ХАДЖИ-НИЯСА КАСЫМОВ, о которых я также сообщил НАРИМАНОВУ. Другой агентурой он у меня не интересовался, и я ему не сообщал.

Вопрос: Резиденция и агентура, таким образом, в Синьцзяне была расшифрована?

Ответ: Да, была расшифрована.

Вопрос: Вы признаете, что резидентура и агентура в Синьцзяне была расшифрована вами?

Ответ: Да, признаю […]

Допросил:

Следователь при начальнике УНКВД МО

сержант государственной безопасности ИВАНОВ

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.137–146.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 8

СПРАВКА

10 ноября 1939 г.

По сообщению следственной части УНКВД по МО арестованный ДУДИКОВ Давид Борисович от своих показаний, данных им 15 и 19 января 1939 года, отказался.

Ст. следователь следственной части ГУГБ НКВД

лейтенант государственной безопасности БЕЛОЛИПИЦКИЙ

ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.146а.

Рукопись. Подлинник.

№ 9

Из протокола допроса

обвиняемого РОШАЛЯ Льва Борисовича

25 апреля 1939 г.

РОШАЛЬ Л. Б., 1896 г.р., уроженец

г. Рогачева БССР, еврей, до ареста начальник

политотдела ГУПВО НКВД СССР,

корпусной комиссар, б[ывший] член организации

С. Д. интернационалистов с 1915 г. по 1917 г.,

б[ывший] член ВКП(б) с 1917 года.

[…] Вопрос: Вы выше показали, что вами была установлена личная связь с УЛЬМЕРОМ […]

Ответ: УЛЬМЕР сам связался со мной в 1936 году. Произошло это следующим образом: в одном из разговоров у меня в кабинете УЛЬМЕР заявил, что он в курсе подпольной работы моей, КРУЧИНКИНА и МЕЙСАКА. Я спросил его, что и откуда ему известно об этом. УЛЬМЕР ответил, что он знает обо мне и о других заговорщиках от самих заговорщиков и от ФРИНОВСКОГО, с которым он лично связан.

Практической антисоветской связи с УЛЬМЕРОМ у меня не было. Однако, при дальнейших беседах мы говорили откровенно, как участники одной и той же организации.