Читаем Тайны Берлина полностью

Время тянулось медленно. Снаружи не было заметно никаких движений. Но все понимали, что полиция наверняка ищет выход из ситуации. В семнадцать часов истекал срок ультиматума. Ни денег, ни машины. Никакого письма. И тогда Себастьян, как и было обговорено заранее, посадил перед окном мужчину. Енде набрал номер полиции и сообщил, что если условия ультиматума не будут выполнены, то этому мужчине вначале прострелят ногу.

Себастьян выбрал самого толстого из заложников и подвел его к окну, хотел показать, что они не шутят. Если уж и придется стрелять то хоть в жирного, такому, как казалось Себастьяну, не так больно будет, и на нем все быстрее заживет. Полицейские пообещали все сделать, но к 19.30.

И снова томительно потянулось время. А внизу между тем полным ходом продолжалась работа, там очищали одну ячейку за другой. И только наверху все было «спокойно». Закованные заложники уже сидели на стульях и посматривали по сторонам. По телефону едва слышным голосом вел переговоры Енде.

И вот удача — ровно в 19.30 из зеленых бронированных автомобилей показались два полицейских. Они были полностью раздеты, в одних трусах, шли неторопливо, несли в руках пять черных пластиковых пакетов. Приблизившись к двери, положили их и также неторопливо ушли к машинам. Теперь Себастьян выпустил через дверь Енде, и тот забрал все пакеты. Их содержимое тотчас вывалили на стол. Это были деньги в банковских упаковках. Синие стомарковые банкноты и красные двухсотмарковые.

«Смотри, не спрятали ли они там микрофоны или еще какие гадости», — прошептал Дерхан на ухо Себастьяну. На столе куча денег — такого обилия Себастьян никогда не видел. Но, помня указание Каледа, ни одной пачки не сунул себе в карман. На деньги уставились и заложники. Дерхан и Себастьян начали их считать. Но при пересчете оказалось, что принесли им не семнадцать миллионов, как договаривались, а всего пять. Что ж, нашелся еще один повод затянуть переговоры, еще раз повторить свои требования. Главное, тянуть время, чтобы внизу безостановочно велась очистка ячеек.

И снова Себастьян приказал Енде позвонить в полицию и сказать, что они не освободят заложников и не покинут банка до тех пор, пока не будут выполнены все их требования. Теперь они поднимают свою «планку» — требуют принести им недостающие двенадцать миллионов, подготовить к вылету вертолет и оставить его на автобане, убрать оцепление перед входом в банк, чтобы они могли беспрепятственно пройти к своему «Фольксвагену».

Готовы выполнить все условия

По телефону полицейские согласились выполнить все требования. Но для этого им опять нужно время. Себастьян «переговорил» с Каледом, и они решили, что стоит подождать. Максимум до утра. Между тем Дерхан доложил Каледу, что из четырехсот ячеек внизу вскрыто уже больше двухсот. И набрали они, по приблизительным подсчетам, около десяти миллионов. Полностью готовы два мешка и два чемодана. Момо приступил к транспортировке денег.

Калед согласно кивнул головой и ушел проверить. Через некоторое время Дерхан сообщил Себастьяну, что Момо и Калед уже «в пути», они унесли с собой большую часть награбленного. Всем оставшимся предстоит покинуть банк около двенадцати ночи. До этого времени заложникам необходимо одеть на головы «спальные мешки» из бумаги, чтобы они ничего не видели и не слышали.

Уже за полночь Себастьян, Али и Музафар, водрузив на головы безропотных заложников «спальные мешки», осторожно, как кошки, вышли из темного зала. Спустились в подземное хранилище и через дыру в полу исчезли в своем туннеле. Помещение банка было свободно от грабителей и от части денег.

Прощальное ползание по туннелю, и вот наконец они в гараже. Поодиночке выглядывали наружу. Через улицу виднелись огни «неприятелей» — полицейских машин. Там оцепление, там группа быстрого реагирования, там снайперы. Все нацелены на банк, в котором никаких грабителей больше не было. Никого, кроме заложников. Ну не комичная ли ситуация? Но времени для смеха у них не оставалось. Банк они взяли без потерь. Теперь важно бесследно смыться и лечь на дно, как сказал Калед.

Поиск

Первым на другое утро проснулся Норберт Бухвальд. Его разбудил храп пожилой соседки слева. Ему удалось освободиться от бумажного пакета на голове. Вокруг было тихо. За окном уже светало. Он попробовал перевернуться, но ноги затекли. Он подал голос, но на него никто не откликнулся. Он закричал сильнее и неожиданно услышал ответ от подошедшего к нему толстого мужчины.

«Чего кричишь, похоже, что в банке никого нет, я уже давно прислушиваюсь и ничего не пойму: куда все делись?».

Зазвонил телефон. Норберт с трудом поднялся и ухитрился снять трубку и поднести ее к соседу. И тот радостным голосом прокричал:

«В банке никого нет! Бандиты, видимо, забрали все деньги и убежали. Освободите нас!».

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны знаменитых городов

Замки баварского короля
Замки баварского короля

Людвиг II Баварский — трагичная, величественная, оболганная фигура… Зачем он возводил непостижимо прекрасные замки, тратя на это колоссальные средства? Потому, что был безумен? Автор этой книги доказывает, на материалах личного исторического расследования, что заключение о психической неполноценности было лишь жалкой клеветой на венценосного монарха, основанной на ложных донесениях слуг. Людвиг II, с детства одаренный талантом архитектора, постигший орденские предания о Святом Граале, духовный сподвижник Рихарда Вагнера, созидал своими замками Небесную Баварию — земное воплощение сокровенных таинств, завещанных ему подвижниками прошлого. И сами обстоятельства жестокой гибели «лебединого рыцаря», как называл себя Людвиг II, фальсифицированные современниками и похороненные в закрытых архивах, предстают на страницах этой книги совсем иными, чем принято считать.

Мария Кирилловна Залесская

История / Образование и наука

Похожие книги

Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное