Тайны Чернолесья. Пробуждение

— Благодарствуем, мастер, не погнушайтесь, примите за работу, — трактирщик протянул ему большую кружку, доверху наполненную серебром.

Роткив с достоинством кивнул, а Лиса пересыпала монеты в объемный кошель.

Утром бард отдал деньги Риммию, отчего брови графа поползли на лоб.

— Что это? — насмешливый тон Рима не мог скрыть его удивления.

— Моя доля расходов, — невозмутимость певца сложно было поколебать какими-то бровями, — я ж не могу у тебя на шее сидеть, твоя светлость.

— Светлостью я буду, когда стану герцогом Харалом. Сейчас это место занимает мой папенька, продли Дева его дни, — Риммий попытался втиснуть мешочек с серебром обратно в ладонь барда, но не вышло.

— Или поедем дальше разными дорогами. Я не хочу сидеть на твоей шее, а тут так удачно вышло…

Рим улыбнулся и уступил. С тех пор все серебро за вечерние выступления стала сразу забирать Лиса и отдавать брату.

Еще одну интересную вещь бард узнал о себе. Когда компания выехала за пределы Коэнрия и достигла Маросты, Роткив с удивлением обнаружил, что понимает и говорит на маростанском языке, то же открытие его ждало и в Халане. Что за странная была у него жизнь, которую он не помнит? Он владел мечами и кинжалами. Понимал несколько иностранных языков. Играл на лютне и пел, но сила, если она у него была, так и не проявила себя. Рим говорил, что он растратил ее, и склонял барда посетить какой-нибудь из алтарных камней по дороге, но Роткив почему-то испытывал почти ужас при мысли об этом.

Кассий тряхнул головой, безуспешно пытаясь отогнать преследующие его картины прошлого — нужно было думать о настоящем, а не вспоминать рождение лихого барда Роткива Латусского. Существование его было недолгим, но имя оставило громкую память в трех королевствах, да и сопредельные им государства не оставило равнодушными. Но, по-видимому, Истен так действовал на него, что каждая мелочь уносила назад, в те далекие дни.

Воин сел на холодную каменную скамью в университетском парке и безучастно смотрел на пруд. Мимо прошла группа молодых людей в легких цветастых нарядах. Девушки несли в руках охапки полевых цветов и о чем-то щебетали. Одна из них, светловолосая и симпатичная, весело глянула на него, кокетливо стрельнув серыми глазками, но тут же смутившись, спрятала лицо в букет ромашек. А Касс видел перед собой другие серые глаза и лукавую улыбку.

Ромашек она нарвала целую охапку, и несла, прижимая к себе, периодически зарываясь в цветы лицом и вдыхая их запах. Хотя какой уж там запах мог быть у ромашек, Роткив не понимал. На все поддразнивания парней, Лиса весело смеялась и отшучивалась. Она вообще всегда была весела и всем довольна. В отличие от ее подружки — Малены, которая была всегда недовольна всем, вызывая досаду Риммия. Молодой граф давно бы уже отделался от этой капризной и прилипчивой девицы, но не мог оставить Лису без компаньонки.

— На, подержи, — девушка сгрузила цветы графу, усаживаясь на плед, расстеленный на траве.

— Лиса, зачем тебе столько? — Риммий неловко принял букет и ждал, пока она распределит юбки красивыми складками.

Лисания прекрасно ездила верхом, и до сих пор обычное мужское седло ей нисколько не мешало, но с месяц назад девушку захватила идея, что если она сменит штаны на амазонку, то будет выглядеть более элегантно.

— Они такие красивые… — она подняла руки, принимая свою охапку назад и рассыпая цветы рядом с собой. — Я сплету из них венок.

Риммий хмыкнул, отходя к своему вороному, а Роткив обреченно вздохнул, так как лукавый взгляд Лисы был направлен именно на него.

Все утро они провели на природе, прогуливаясь верхом, а вот теперь вся компания расположилась на берегу озера, наслаждаясь теплым весенним днем. Лиса сплетала свои ромашки, две другие девушки о чем-то перешептывались между собой, посматривая на молодых людей, граф прилег на плед с книгой, остальные мужчины неспешно беседовали.

Роткив тихонько пощипывал струны лютни, краем глаза поглядывая на Лису. Проворные пальчики девушки переплетали гибкие стебли цветов — она была целиком сосредоточена на каких-то своих мыслях, мечтательно глядя вдаль.

Она была хорошенькой и вызывала самые теплые чувства, к сожалению не те, которых добивалась. Он ничего не помнил из своей прошлой жизни и не знал, что может предложить женщине, а случайной связи на короткое время, для такой девушки как Лиса, было мало. Она была достойна большего, в отличие от тех девиц, которые вешались на него в каждой таверне. Некоторых он не отвергал, но наутро, на трезвую голову, легко прощался с ними. Испытывая чувство стыда и отвращения к себе самому, одарив красивой безделушкой, он выпроваживал очередную искательницу его мимолетного внимания.