Тайны Чудесного леса. Пушистый ёж

Олли провел команду с ее предводителем во внутреннюю комнату лавки, вывесил табличку "закрыто" на входную дверь и, щелкнув замком, скрылся в глубине лавки вслед за посетителями.

Комната напоминала каюту, всюду валялись карты с отмеченными на них линиями морских маршрутов, обведенными в красный круг местами суши. Напротив двери, почти во всю стену растянулось окно, завешенное прозрачной белой тюлью, сквозь которую был виден задний двор лавки. Посреди каюты-комнаты стоял массивный дубовый стол, за который барсук и усадил капитана с его помощниками.

– Ну, – начал Олли, не терпеливо выпятив глаза. – О чем поговорим?

– Да уж не о погоде, – ответил хрипом капитан.

– О погоде не надо, погода просто ужас, – передернулся барсук. – Вчерашний шторм… думал, нас смоет. Представляю, как вам досталось.

– Досталось это не то слово, – подтвердил капитан. – Мой "Сизокрылый" теперь похож на дуршлаг.

– Но больше всего не повезло королевской охране! – вмешался долговязый.

– Королевской охране?! – засияв всем своим существом, воскликнул барсук.

– Да, – качнул головой еж. – Собственно потому мы и здесь.

– Так-так-так, – Олли еле держался, чтобы не запрыгать, он словно ребенок ждущий, когда из-за спины взрослого появится долгожданный сюрприз.

Еж мотнул головой долговязому, тот быстро достал початок кукурузы и положил на стол перед барсуком. Олли подобрал початок, приставил его к носу и вдохнул полной грудью аромат кукурузы.

– Кукуруза из королевских садов! – с видом эксперта постановил продавец. – Богемный злак, нам простым селянам, она так же недоступна, как звезда на ночном небе.

– Считайся, что небо этой ночью будет пустым, а все звезды сейчас покоятся в трюме моего коробля, – стальной улыбкой блеснула морда капитана.

– Как вам это удалось? Там охраны целый флот и армия, – взволнованно говорил барсук.

– Это уже секреты нашей профессии, коммерческая тайна, как говорится.

– Сколько у вас ее? Хотя нет, пока не говорите, один момент, – барсук встал из-за стола и направился к двери, за которой, гремя посудой, он пробыл пару минут, после чего вновь появился в своей земной каюте с подносом в лапах и ароматом свежего чая и печенья.

Обсудив за чаям дела и пожав друг другу лапы, капитан и его команда удалились, прихватив с собой полученный от торговца сундук с золотом. Олли никогда не платил за товар не увидев его, но огромное уважение и доверие к ежу, делало исключение из общих правил. Не прошло и пары часов, как склад Олли, почти опустошенный к тому времени, вновь был полон. Барсук стоял среди множества бочек, вкушая аромат свежей кукурузы, а вместе с ним и металлический привкус золотых монет.

Корабль по имени "Сизокрылый" на всех парусах несся, обгоняя ветер и прорезая морскую гладь. Матросы распевали песни, радуясь полученным монетам и предвкушая дорогу домой. Домом они называли Дикий лес на материке. Там разбойники тратили полученное ими золото и вновь отправлялись в плавание с целью наживы.

В тихом полумраке каюты, сидя за письменным столом и аккуратно выводя безупречным подчерком буквы, что-то писал капитан Грин. В эти минуты морда его переставала походить на восковую фигуру, и, теряя металлический оттенок, становилось теплее, с едва заметными румянцами на щеках. Мысли его совершенно точно были где-то очень далеко от здешних мест, погрузившись в них, он глядел в окно на покачивающуюся линию горизонта, рисуя в воображении что-то иное, к чему его глаз еще не привык настолько, чтобы стать обыденным. Мысли его прервал резкий стук дверь. Оторвавшись от своих фантазий, он вдруг осознал, что пение команды давно прекратилось, и радостные восклики сменились чем-то тревожным. И только сейчас он понимает, что возможно… нет, не возможно, он полностью уверен, что слышал звоны колокола на палубе, а это может означать лишь два варианта, либо к ним приближается вражеское судно, либо …

– Зверь за бортом! – послышался крик за дверью.

Капитан открыл каюту и спешно направился на палубу, где уже велись работы по спасению неизвестного бедолаги. Им оказался совсем юный еж. Болтался на волнах, вцепившись в обломок мачты какого-то корабля, он выбитый из сил и изморенный жарой был поднят на борт "Сизокрылого" почти в бессознательном состоянии. А ощутив под лапами жесткую поверхность, он вовсе потерял сознание и рухнул, как подкошенный на деревянный пол палубы.