Тайны древних

Постепенно к звукам добавилось мельтешение. То слева, то справа промелькнет серо-зеленая тень. Пару раз Кабаз взглядом выхватывал замершую на стволе ящерку: передние лапки с мелкими коготочками держатся за, казалось бы, совершенно гладкую кору хархита, задние сложены и готовы к прыжку. Стоит отвести на миг глаза, как шустрой тварюшки уже нет на прежнем месте. Передвигаются стремительными скачками. Раз – и проворная мелочь исчезла.

Но главное Кабаз таки сумел разглядеть – пасти прыгунов усеивали мелкие острые зубки. Хищники. Стайные. Надо бы побыстрее убираться из этих зарослей. Не похоже, что такой мелкоте люди сойдут за добычу, но все равно соседство не из приятных.

* * *

Совсем скоро впереди забрезжил просвет. Хархитовый лес заканчивался, но здесь, невдалеке от опушки, молодые побеги росли плотно настолько, что широкоплечий Кабаз едва пробирался между по-прежнему крепких, хоть и совсем уже тонких стеблей-стволов.

Неожиданно впереди промелькнула размытая тень, и идущая перед ним Тиса звонко вскрикнула, отдергивая за спину руку. По ладошке стекала кровь. Кусок кожи чуть выше запястья был содран до мяса.

– Вот сука!

Кабаз подшагнул к скривившейся от боли девочке, прикрывая ее собой. Взгляд бегает по сторонам, в руке сам собой возник шип. Мгновение поколебавшись, охотник перехватил его за узкий конец – тут проще бить, как дубиной, чем пытаться проткнуть. Позади взвизгнул Рюк.

– Ко мне! Ближе!

Мальчишка прижался к спине.

– Щека…

Кабаз быстро крутанул головой. В шею метили. Лицо подрано, но страшного ничего нет – жить будет.

– Убираемся отсюда! Глядите в об… Ай!

Плечо обожгло болью. Он даже не заметил, как его цапнули.

– Ой! – почти одновременно с ним дернулась Тиса. В этот раз досталось другой руке.

– Бежим! Бежим!

Но они и так уже ломились сквозь заросли вспугнутыми кабанами. Хотя назвать бегом судорожные вихляния между бесконечных стволов язык не поворачивался. Скорости никакой, маневренность ни к Зарбагу, а главное – прикрыть детишек без шансов. Руки заняты только одним – хватаются за очередной ствол и тянут тело вперед. Шип пришлось сунуть обратно за пояс – толку от него никакого. Орлятам проще – худые малявки на несколько шагов уже его обогнали. А каждый шаг – это несколько новых укусов.

Острозубые прыгуны так и сыплются со всех сторон жалящим роем. Налетают, цапают и уносятся дальше. Отмахиваться бесполезно, да и не выйдет – без помощи рук продвигаться вперед невозможно. Одно хорошо – открытых участков кожи не так уж и много: руки, шея, лицо. Втянул голову в плечи, зажмурил до щелок глаза – и болтай башкой посильнее, чтобы этой пакости сложнее выцеливать было. А в ушах визг орлят. Их тоже дерут. Причем как бы не яростнее, чем самого Кабаза.

Постепенно он понял, что так оно на самом деле и было. На детишек проворные ящерки кидаются гораздо охотнее, чем на него. Тиску, так ту вообще истерзали. Девчонка закрыла руками окровавленное лицо и рыдает навзрыд. Но бежит, бежит умничка! Сейчас главное – не останавливаться. До спасительного просвета всего пара сотен шагов. А поможет ли он? Отстанут ли от них прыгуны? Неизвестно. Но нужно бежать, нужно бороться. Терпите, Орлята!

А проклятые твари совсем осмелели. Уже не проносятся мимо, куснув. Цепляются, за одежду, за волосы. Пытаются забраться за пазуху, в штанины, за шиворот. Кабаз с ревом принялся крутиться на месте, соскребая с себя о стволы эту цепкую погань. Часть стряхнул, часть раздавил, одну ящерку, ползущую по лицу, поймал зубами и, перекусив хребет, выплюнул. Их тут сотни! По дюжине дюжин на каждого!

Рюк споткнулся. Прыгуны тут же облепили его сплошным копошащимся покрывалом. Кабаз в три шага нагнал и упал на живой ворох сверху. И так непрерывно орущий малец глухо охнул не своим голосом. Прозвучало настолько страшно, что охотник на миг решил – все: отмучился парень. Выдохнул, будто жизнь через рот отпустил.

Но нет. Стоило Кабазу вскочить самому и, ухватив за подмышки, рывком поставить пацана на ноги, как тот припустил вперед. А Тиса уже хорошенько от них отдалилась. Причем сместилась сильно правее – ее еле видно сквозь чертову зеленую густоту. Нужно к ней! Не дай Ярад, тоже свалится! Маляве самой не подняться. Даже ему, здоровому мужику, все сложнее дается каждый следующий шаг. Зубастые дряни облепили всего. На каждой руке по несколько штук болтается. Боль пронзает все тело. Они уже и в штанах, и под безрукавкой.

Рюк упал снова. В этот раз не споткнулся, а просто не выдержал веса налипших на него ящериц. Или, может быть, ноги подкосились от ужаса. Кабаз и сам был на грани. До опушки осталось всего-то полсотни шагов, но как их пройти самому и, что важнее, помочь с последним рывком Орлятам?