Тайны Евразии

Неисчерпаемые сибирские богатства притягивали и дружину Ермака. Но только ли это явилось причиной беспримерного броска через Уральский хребет, выхода на простор сибирских рек и быстрого разгрома огромной и некогда непобедимой орды? Чтобы ответить на данный вопрос, проследим сначала за всем ходом событий, опираясь на оригинальные сибирские источники. К таковым относится прежде всего Кунгурская летопись, созданная, как полагают, не позднее 20—40-х годов XVII века (то есть спустя около полувека после описываемых событий) на основании рассказов непосредственных участников похода Ермака. Найден же был и введен в оборот бесценный литературно-исторический памятник спустя еще почти столетие после его написания, уже в Петровскую эпоху, известным сибирским историком, художником, архитектором и картографом Семеном Ульяновичем Ремезовым (1642 – после 1720) (составленная им карта Сибири висела в кабинете Петра I). Обнаружил Ремезов Ермакову хронику (и тотчас же включил в собственное сочинение по истории Сибири) в старинном пермском городе Кунгур: откуда и название летописи – Кунгурская. Кроме того, Ремезов собственноручно проиллюстрировал повествование о походе Ермака, сумев придать рисункам подлинную эпичность и в определенной мере – подобающий трагизм.

Профессиональные историки призывают критически относиться к литературно-историческим памятникам типа Кунгурской летописи, мотивируя это устным (то есть полуфольклорным, по их мнению) характером первоисточника. Они призывают верить только документам. Но, во-первых, таковых, кроме скупых известий, разбросанных по случайным грамотам, да поминальных списков (синодиков), в принципе не существует. Ну а, во-вторых, – разве в документах не бывает ошибок, искажений или намеренной лжи? И почему неряшливой скорописи не шибко грамотных и не всегда трезвых дьяков следует доверять больше, чем цепкой памяти казацких атаманов? Кроме того, удивляет пренебрежительное отношение к устной информации, хотя в случае с Ермаком речь идет о его оставшихся в живых сподвижниках и непосредственных участниках первого сибирского похода. Трудно понять, чем же предпочтительней заведомо субъективные оценки скучных буквоедов и научных крохоборов. Вот про них-то точно забудут уже через несколько десятков лет, если не раньше. А то, что запечатлелось в народной памяти и нашло отражение на страницах «Ермаковой летописи», останется жить в веках. Ибо никогда не забудется подвиг русского героя-пассионария, который с горсткой храбрецов-патриотов внес неоценимый вклад в создание геополитического лика государства Российского.

В народном воображении Ермак очень скоро превратился в былинного богатыря и оказался включенным не больше не меньше в ближайшее окружение Ильи Муромца. Согласно былине, сибирский герой вместе с другими русскими богатырями состоит на службе у стольнокиевского князя Владимира Красное Солнышко (и даже числится в его племянниках) и обороняет Русскую землю от несметных полчищ вековечных врагов:

…А Владимир-князь Илью ждет-пождет,

Илью ждет-пождет и не дождется.

Посылает ко Илье он племянника,

Молодова Ермака Тимофеевича.

……………………………………………………………………….

…Как приехал он [Ермак] к городу Киеву,

Что нельзя ему в город въехати:

Обступила вокруг чужа сила.

Как въезжал Ермак на круту гору,

И стал он силу посмечивать,

Что посмечивать стал, посписывать:

А силы-то было видимо-невидимо,

Ни сметить силы, ни списать нельзя…

Видит Ермак – делать нечего:

Поскакал он в силу с крутой горы,

Стал помахивать своей палицей,

А палица та в двенадцать пуд:

Куда ей махнет – там улица,

А отмахнет – переулочек.

И бился Ермак что двенадцать дней.

Побил он мамаевой силы без счету…